Заклятая невеста
Шрифт:
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Я отвечу на него, когда пожелаю, — жестко произнес Золтер. — А тебе лучше бы сразу понять, девочка, что играть с тобой я больше не намерен. Все, что ты узнала, все, что произошло — в том числе моя так называемая смерть, останется между нами. И пока оно так остается, Льер будет жить.
Он усмехнулся.
— Подловить вас было до удивления просто — вы цепляетесь друг за друга, не понимая, что это — величайшая в мире слабость. Когда Найтриш отправила тебя сюда, он, разумеется, почти сразу поспешил следом. Мне нужно было, чтобы он пришел, и он
Я мысленно похолодела, но внешне осталась совершенно бесстрастной.
— Вам не привыкать бить в спину, не правда ли?
— О, насчет бить в спину — это у нас с ним общее. Разве мог я подумать, что этот… юнец, — последнее он почти выплюнул. — Осмелится бросить мне вызов?! Мог ли я подумать, что он вернет тебе перстень брата, чтобы следить за тобой? Чтобы…
Золтер усмехнулся, раскрывая ладонь и показывая перстень Винсента.
— Защитить от меня?
Я вдруг отчетливо вспомнила все, что произошло в Аурихэйме. Перстень, который Льер вернул мне, и его внезапное появление на башне, где Золтер, возможно, закончил бы то, что сделал после поражения у Арки.
— Вас даже Арка не принимает! — выдохнула я. — Как думаете, долго еще вы сможете держать в секрете то, что сотворили много тысяч лет назад?! То, что именно вы разрушили этот мир?
В потемневших глазах сверкнули молнии, а в следующий миг Золтер произнес:
— Найтриш.
Черноволосая явилась мгновенно, сияя улыбкой, за время, что мы не виделись, она успела даже переодеться. Декольте стало гораздо более глубоким, а платье облегающим.
— Я так соскучилась, Тер! — выдохнула она, но тут же капризно надула губы. — Я не совсем понимаю, что здесь все еще делает…
Договорить Найтриш не успела, потому что с руки Золтера сорвалась черная петля. Обрушившись на шею элленари, сдавила ее с невиданной мощью. Лицо женщины исказилось от ужаса и боли, она попыталась вцепиться в нее руками, истошно закричала. Я не успела даже вздохнуть, когда поток Смерти хлынул в нее, и спустя миг от Найтриш осталась лишь горстка пепла.
— Для всех — это наказание за покушение на мою королеву, — последнее он произнес насмешливо, глядя мне в глаза. — Для тебя — урок. Так будет с каждым, кто узнает хотя бы частицу нашей маленькой тайны, Лавиния. Не считая того, что произойдет с Льером. Я покажу тебе его смерть, которую ты не забудешь до конца своей жизни.
Сердце глухо билось о ребра.
Один удар.
Тишина.
Второй.
Тишина.
Третий.
— Ты говорила про Арку, — Золтер усмехнулся. — Но эту устаревшую дрянь я разрушу в самом скором времени. Сравняю с землей. Испепелю. Эту мерзость, которой поклонялись веками просто за то, что в нее ушла Изначальная… но даже она не сумела познать меня до конца.
— У вас есть хоть что-то святое? — спросила я, стараясь не показывать охватившего меня ледяного ужаса.
То, что только что было красавицей-элленари, до сих пор кружилось перед глазами, оседая на пол.
— Вы уничтожили целый Двор… почти весь род элленари, из которого была ваша мать.
— Не совсем так, — усмехнулся он. — Я уничтожил их всех. Свою мать я тоже убил — чтобы
Он взмахнул рукой, и порыв силы взметнул пепел почти осевшего тлена мне в лицо.
— Так я поступаю с теми, кто мной восхищается. Подумай о том, как я поступлю со своими врагами. Или с их близкими.
Золтер швырнул в меня перстень, и я почувствовала удар даже через ткань платья. Перехватила кольцо Винсента, до боли сжимая его в ладони и не смея отвести от груди. Это было единственное, что сейчас держало меня. Единственное, что не позволяло просто свалиться в обморок или начать биться в истерике.
— Поэтому самый лучший для тебя вариант, Лавиния, стать моей союзницей. Для всех мы с тобой счастливая пара, возродившая Аурихэйм, — он кивнул на мой браслет. — Пожалуй, тебе самое время отправиться на завтрак со своими фрейлинами, а мне — вернуться к делам.
Я не пошевелилась, когда он шел мимо. Перстень Винсента впивался в ладонь, шаги Золтера эхом звучали в ушах. Только когда полог безмолвия потек по стенам, освобождая их от своей удушающей хватки, а дверь громыхнула, повторяя отчаянный рывок сердца…
Я вздрогнула.
— … правда, Лавиния?
Я подняла глаза: Лизея смотрела на меня и улыбалась. Амалия не улыбалась, она по-прежнему выглядела так, словно на завтрак ее загнали силой, а после того, как Лизея обратилась ко мне по имени, помрачнела еще сильнее.
Девушка ждала ответа, а я не знала, что ответить. Я не слышала ни ее последних слов, ни, если честно, большинства из того, о чем она говорила. После ухода Золтера несколько раз пыталась запустить поисковое заклинание, чтобы найти Льера, но искра гасла. Это значило, что его нет в замке (разумеется, Золтер вряд ли стал бы держать его здесь — учитывая, что он хочет сохранить все в тайне), но при мысли о том, где он и что с ним, мне становилось нечем дышать.
Золтер подставил Найтриш, чтобы она вышвырнула меня в портал, а потом убил ее потому, что она знала его тайну. Да что там, он убил собственную мать и целый народ. Наверное, именно сейчас я осознала, что такие, как он, не остановятся ни перед чем, и впервые задумалась о заговоре с совершенно другой точки зрения.
Заговор.
Заговорщики.
Только они могут мне помочь.
Эта мысль крутилась у меня в голове, не переставая, но перед глазами все еще стояла разлетающаяся прахом Найтриш. Как мне выйти на того же Наргстрена или Ронгхэйрда? Только через Лизею. Имею ли я право ею рисковать? Рисковать, зная, на что способен Золтер.
— Лавиния? — Лизея уже не улыбалась.
Большинство кушаний, которые стояли на столе, остались нетронутыми. Амалия тоже ела нехотя, что касается меня, я попыталась поесть, чтобы не привлекать внимания, но на втором кусочке к горлу подкатил ком. Я поняла, что если продолжу в том же духе, еда просто вернется обратно, и лучше точно не станет.
Никому.
Котенок спал на месте Ирэи, и я неожиданно подумала о ней. Если бы она не ненавидела меня так сильно, могла бы помочь. Могла бы, потому что она пришла в ярость после смерти Льера, и набросилась на меня с обвинениями именно после этого.