Заклятие нибелунгов. Амулет дракона
Шрифт:
— У тебя борода колется, — счастливо закрыв глаза, прошептала она.
Нибелунги были вне себя. Им обещали все, и они получили все, но потеряли это за несколько недель. Хурган, Гадарик и Фафнир были мертвы, город лежал в руинах, а Вормс освободился.
Они позволили этому случиться, потому что этого нельзя было предотвратить. Вместо того чтобы вмешиваться и дальше, они призвали древних богов и потребовали выполнить свою часть договора. Нельзя было позволить, чтобы крушение их планов осталось безнаказанным.
Боги устали, им надоели
То же самое касалось и Эльзы, дочери Хагена. Ее предательство было обусловлено не действиями Зигфинна и Брунии, а волей к власти и скукой. И лишь слепое тщеславие могло помешать нибелунгам расплавить Нотунг и разбросать каждую каплю металла по всей земле. Нельзя оставлять такой меч просто так, ведь обязательно появится кто-нибудь и приберет его к рукам.
Как нибелунги ни кричали и ни жаловались, боги их не слушали. Они понимали, что Зигфинн и Бруния были лишь орудиями и все происшедшее все равно случилось бы когда-нибудь, но, возможно, чуть позже. Они не были предателями.
Их поведение было проявлением старого правила, которое так часто забывают: чему быть, того не миновать.
Нибелунги потребовали у богов, чтобы они изгнали из Асгарда Брюнгильду, потому что она постоянно вмешивалась в происходящее, пытаясь изменить события в свою пользу. Брюнгильда, оправдываясь, привела в пример Регина. Если правила и нарушались, то и нибелунгами тоже.
Один был доволен, что Зигфрид в конце концов оказался на его пиру. С ним можно было выпить и обменяться рассказами о великих подвигах. Такой воин, как наследник Ксантена, заслужил право пировать с богами, а не сидеть в грязной клетке за троном тирана.
Так нибелунгам было отказано в их прошении, а Зигфинн и Бруния получили разрешение изменить время.
Но нибелунги не собирались сдаваться.
Лежанка, на которой расположились Зигфинн и Бруния в трюме, напоминала деревянный ящик без крышки, выложенный теплым мехом. Это была лучшая постель на корабле — солдатам приходилось довольствоваться подстилкой на досках со свернутыми накидками в роли подушек. К тому же, если они хотели быстро попасть в Исландию, то спать было некогда.
Рулевые разбудили принца и принцессу, позвонив в колокол, обычно служивший для предупреждения других кораблей, когда над рекой стоял туман. Зигфинну не просто было выпустить Брунию из объятий, но он знал о своем долге и поднялся на палубу.
— Что происходит?
Утро только наступило, солнце стояло над горизонтом, и даже с корабля был виден блеск росы на полях, раскинувшихся на берегу.
— Что-то меняется, — сказал штурман. — Прислушайтесь, господин.
И действительно, голоса людей звучали как-то приглушенно, а корабль двигался медленнее, чем позволяло сильное течение. Воды Рейна
Подойдя к носу корабля, Зигфинн перегнулся через борт и испуганно отпрыгнул назад. Из воды на него смотрела чья-то мерзкая рожа! В кроваво-красной воде виднелись дьявольские создания, не рыбы и не звери. Они царапали борта корабля и с отвратительным хихиканьем впивались зубами в древесину.
— Держим курс! — приказал Зигфинн.
Достав Нотунг, он перегнулся через поручни и проткнул клинком поверхность воды. Но принц не мог попасть по этим страшным морским созданиям — они легко уклонялись от меча и переплывали от одного борта корабля к другому.
— Господин! — закричали рулевые, указывая вперед.
Двое солдат упали на колени и начали молиться.
Рейн, течение которого только что слегка изменилось, начал мерцать, как будто от него исходил жар. Его русло резко дернулось вправо, а затем влево.
— Это черная магия, — сказала Бруния, подходя к Зигфинну. — Кальдер на это не способен.
Посмотрев на поросшие лесом берега, принц покачал головой.
— Мы в царстве нибелунгов. Они не хотят нас пропускать. Послышался громкий плеск, как будто из тысячи ведер одновременно вылили воду. Недалеко от корабля, прямо по курсу, зияла пропасть, в которую ниспадала вода. Корабль двигался навстречу верной смерти.
— Мы должны остановиться! — закричал один из рулевых и, обезумев, схватился за штурвал, чтобы направить корабль к берегу.
— Нет! — приказал Зигфинн. — Это всего лишь иллюзия. Но рулевой был слишком испуган, чтобы слушать приказы. Он взял курс на берег, затянутый илом, хотя и понимал, что корабль наверняка там застрянет. Подпрыгнув к матросу, Зигфинн оттолкнул его в сторону и всем своим весом навалился на штурвал. Второй рулевой по возможности помогал ему, но что-то блокировало штурвал, не давая ему повернуться.
Бруния оглянулась. Она была уверена в том, что Зигфинн прав. Нибелунги ничего не могли с ними поделать, и поэтому они пытались заманить людей в ловушку, в которой те погибли бы, сами навлекши на себя беду. Принцесса сняла амулет с шеи и опустила его в кипящую воду. Чудовищные создания тут же исчезли, а воды Рейна вокруг корабля стали чистыми, как в лесном источнике.
— Сила нибелунгов отступает перед ликом амулета! — крикнула она Зигфинну. — Он защитит нас!
Сняв вышитый кожаный пояс, Бруния привязала к нему свою часть амулета и, подбежав к носу корабля, прикрепила пояс к обрубку, оставшемуся от драконьей головы, и опустила украшение в Рейн. Берег быстро приближался.
Как только часть амулета оказалась в воде, река успокоилась и кровавый цвет исчез.
Зигфинн взял свою часть амулета, тоже снял пояс и повторил действия Брунии.
— Не отпускайте штурвал! — крикнул он рулевому, отчаянно пытавшемуся поставить корабль на курс.
Затем принц перепрыгнул через поручни и направился к рулевому веслу, чтобы прикрепить к нему амулет.
Штурвал тут же заработал, и корабль с такой скоростью понесло к центру реки, что Зигфинну пришлось ухватиться за весло, чтобы не упасть в Рейн. Затем он опять забрался на борт.