Заклятые друзья. Книга 3. Просто бизнес и ничего личного
Шрифт:
— Бездарей? — взревел один из строителей. — Ты туп, как пробка, если хочешь добиться от нас…
— Стоп! — поднял я руки. — Молчать! Вы никогда не задумывались, что сложные многосоставные артефакты используют в себе одновременно стихийную магию и магию Света или Тьмы?
Художник и строители переглянулись.
— Вы хотите сказать, что… — неуверенно начал художник.
— Именно это он и хочет сказать! — перебил его Содер. — Совмещение возможно. Но только сделать его могут не обычные маги, специализирующиеся на строительстве. Они слишком слабые и у них
— Да кто же нам его выделит-то? — всплеснул руками строитель. — Нас сразу пошлют!
— Не пошлют. Этим вопросом займемся мы, — я прикинул в уме, через кого из наших преподавателей можно обратиться к магам факультета Стихии Земли. А что я, собственно, думаю? Через того же Драгомира вполне можно все организовать. За дополнительную плату, разумеется. — Мы будем на объекте в следующие выходные, и постараемся, чтобы нужный маг пришел вместе с нами.
— Отлично! — предложенное решение целиком устроило собеседников.
На этом совещание было завершено. Однако не успели мы прийти в себя, как к нам привели Бенита Шадо — седовласого мастера музыкальных инструментов, за которым пугливо крались пятеро щуплых парней. Мастер Шадо с интересом посмотрел на сцену, пилон и вращавшийся над ними шар, но практически тут же заметил нас и потерял к необычным для этого мира элементам всякий интерес.
Он целенаправленно устремился в нашу сторону, обогнав Сиплого.
— Гарет, Содер! Я принес! — в его руках мелькнул узнаваемый силуэт гитары.
Я блаженно улыбнулся, аккуратно приняв долгожданный инструмент из рук мастера Шадо. Сделал первый аккорд. За ним второй, третий. Подтянул несколько колков, настроив гитару под себя. Короткий проигрыш, после которого я с упоением запел:
Ляг, отдохни, и послушай, что я скажу:
Я терпел, но сегодня я ухожу.
Я сказал: "Успокойся, и рот закрой!",
Вот и всё, до свидания, чёрт с тобой!
Я на тебе, как на войне,
А на войне, как на тебе,
Но я устал, окончен бой,
Беру вино, иду домой.
Окончен бой, зачах огонь,
И не осталось ничего,
А мы живём, а нам с тобою
Повезл-о-о на-а-азло-о-о-о!
Приглушенное эхо последних слов замерло в зале и по ушам ударила абсолютная тишина.
Я огорченно сник, глядя в бесцветные лица окружающих. Не понравилось? Первым очнулся стоявший за мастером Шадо паренек.
— Это потрясающе! — он с воодушевлением захлопал в ладоши.
Его тут же поддержали все остальные.
— Молодец!
— Круто!
— Это нечто!
— Это
В мои уши полился столь бурный поток похвал и лестных слов, что у меня в зобу дыханье сперло. Гордо выпятив грудь, я чистосердечно признался:
— Да, сам. Все сам. Слова, музыка. Все мое.
— А что-нибудь еще у вас есть? — с горящим взором ко мне подошел один из незнакомых парней.
— Конечно! — стараясь не обращать внимание на укоризненный взгляд америкоса, важно покачал я головой. — Я вырос в глухой местности на окраинах Вольных баронств. Долгими вечерами втайне от всех творил песни. На самодельном инструменте, который мне сделал давно ушедший к предкам плотник, в тесной компании коров, свиней и моего друга, Содера. И не побоюсь сказать, что все они по достоинству оценили мой талант!
— Это ты сейчас меня так тонко со свиньей сравнил? — возмутился Содер. — Вконец обнаглел?
— Не преувеличивай, Содер. Лучше порадуйся, что у твоего друга такой редкий талант есть, — одернул его Хромой.
Содер на это только поморщился. Проворчал:
— Ага. Прямо-таки талантище. И поэт, и чтец, и на дуде игрец…
Однако его недовольство потерялось в волне всеобщего восхищения.
— Гарет, — взял слово мастер Шадо, когда восторги присутствующих слегка стихли. — Ты меня просил привести молодых, перспективных музыкантов, которые могут освоить новые музыкальные веяния. Признаюсь, я отнесся к твоим словам с некоторым скепсисом. В музыке, знаете ли, тяжело придумать что-то принципиально новое, — его слова практически один в один повторяли слова Аткусона по поводу моды, — но теперь я вижу, что кое-что новое сотворить все-таки можно. Никогда бы не подумал, что с помощью такого необычного инструмента, — указал он на гитару, — можно сыграть достойную песню! Можно ли тебя попросить спеть что-нибудь еще?
— Можно, — легко согласился я, бережно положив гитару на стол, — но не сейчас. Музыканты, говорите?
Парни дружно закивали головами.
— Уличные, — пояснил мастер Шадо. — Очень перспективные ребята. Гансон, расскажи о вашей труппе.
На его слова откликнулся долговязый белобрысый парнишка, лет двадцати — двадцати двух от роду. Ростом с Содера, но при этом более худощавый. Ощупав нас настороженным взглядом, он приблизился на пару шагов.
— Позвольте представиться, — он с достоинством на мгновение склонил голову, — Гансон Рамсон. — Я имею честь возглавлять нашу музыкальную труппу, известную многим жителям славного Тардинского королевства под названием «Львиный рык».
Известную многим? Ничего о такой группе не слышал. Значит, либо я не вхожу в число тех многих, либо Гансон слегка преувеличил степень своей известности.
— «Львиный пук»! Это погремуха вам куда ближе, — рассмеялся Сиплый.
— Сиплый! — грозно зыркнул на Сиплого Хромой и наш друг моментально заткнулся. — Ты забыл, о чем тебя просили уважаемые люди?
Сиплый виновато глянул на этих уважаемых людей, то есть на меня и на Содера, и сделал характерный знак рукой — молчу, молчу.