Заклятые враги
Шрифт:
— Ты… — Далла покачала головой и подалась вперёд. — Ты будешь ведьмой, — она почти коснулась поверхности магической стены. — Волшебницей без особых способностей.
Лиррэ расхохоталась. Казалось, выражение её лица на мгновение повторило ту маску злобы, что иногда натягивала на себя и Далла, показывая, насколько она преисполнена ненависти и холода. Нет, Лиррэ надо было остановить. Она… Чудовище — вот кого выпустила на свет бывшая королева.
У девушки слишком много амбиций. Слишком много остатков старой Даллы, что так быстро проснулись в душе отвратительно девицы.
Но
— Милая… Ты будешь ведьмой с неограниченным резервом, — улыбнулась наконец-то седовласая. — Это большая редкость, ты же знаешь.
— Конечно, — Лиррэ протянула к ней руку. Тонкие пальцы будто бы светились в воздухе. Она не ожидала, что Далла сделает ей такой подарок. — А ты будешь постоянно рядом, чтобы не уступить место, чтобы атаковать… И я буду знать всё. Не пытайся отравить меня своей любовью, — она тихо рассмеялась, и озеро Шэллаттэ отразило этот звук. Место скопления силы, могущественные воды, что текли откуда-то из урочища далеко-далеко отсюда. — Все заклинания. Все артефакты, о которых ты знала. Как же просто мне будет получить то, благодаря чему Элвьента всё ещё цела…
— Дорогая, я не буду рядом, — Далла отступила. — Я спрячусь. Мне необязательно вести войну. Я устала, Лиррэ, — она улыбнулась так мягко, словно и вправду уступила ей место. — Я ухожу, дорогая. И когда-то ты меня увидишь.
— Значит, ты не будешь мне мешать? — в голосе девушки почувствовалась надежда.
Далла растаяла. Она так и не решилась ответить на вопрос, и Лиррэ, нырнув в собственную память, не отыскала следы отвратительной старухи. Она вновь провела кончиками пальцев по шероховатому камню, чувствуя, как сила плещется в ней, а после…
Поняла, что ничего не помнит.
Она знала свою историю жизни. Свои цели. То, что успела познать сама. Но понятия не имела, где все те артефакты, что давали Далле силу. Не знала, что именно ищет у короля Дарнаэла, что оберегает границы его постоянно расширяющейся державы. Ни одного заклинания не было в её памяти!
Проклятье!
Сейчас пропал и волшебный голос. Сначала опомнится художник, потом он заставит и второго, с магическим даром, бороться против неё, и они сбегут, неважно когда. Пешки поспешат скрыться, и она не успеет их схватить, остановить, заставить вернуться. Она вообще ничего не успеет.
Лиррэ опустилась на колени. Ладони слепо скользили по поверхности озера, но ничего не случилось. Она обязана привязать их к себе. Немедленно. Она должна заставить этих ребят служить ей, пока даже это знание не ускользнуло от неё.
Отвратительная старуха всё рассчитала. Она оставила девушку без того, что должно было стать её козырем. Она даже не могла вспомнить привычек проклятого Тьеррона, будь он трижды неладен! Прокляни его Богиня!
Зачем ей теперь резерв, который нельзя исчерпать, если магия плещется только на дне? Зачем ей могущество, если им нельзя воспользоваться, ведь ей
Лиррэ закричала. Громко, так, что в деревушке залаяли два пса.
Но тянуть нельзя. Она должна была совершить то, что намеревалась. Если нет голоса, надо воспользоваться озером, пока оно рядом. Далла спряталась тут, развеяла свой дух над местами скопления силы. Шэллаттэ ей поможет. Там, дальше, она станет простой, глупой ведьмой, у которой просто слишком много волшебства в запасе, но совсем мало магии, но пока что ещё есть шансы.
…Она впотьмах добралась до нужного домика и открыла дверь. Парни, естественно, спали, и вряд ли что-то, включая собственный здравый смысл, могло разбудить двух лентяев.
Лээн уснул прямо над своим полотном. С него смотрела красивая девушка — темноволосая, тоже темноглазая, как и Лиррэ, только немного смугловатая. Узнать её оказалось трудно, и Далла тщательно спрятала всё, что могла поведать о незнакомой девице. Ведьма? Пожалуй, но дальше знания не заходили, и пришлось оставить портрет там, где он был. Ненавистный художник даже его не подписал!
Она сжала в руке тонкий длинный нож, остановилась рядом с ним, а после легонько провела по тыльной стороне ладони. Несколько капелек крови упало в подставленную заблаговременно бутылочку, Фарни дёрнулся, но не проснулся.
Заклинания держали их крепко. А завтра они проснутся и не поймут, что происходит. Они будут незабвенно верны ей, а самое главное, даже не заподозрят в том, что прекрасная Лиррэ содеяла что-то плохое.
Девушка приблизилась к Антонио. Глупый маг! Она мало что помнила о нём, кроме имени и фамилии, но этого, казалось, должно хватить.
Капли крови упали в следующую ёмкость, и она выскользнула из домика, вновь шагая в сторону озера. Шэллаттэ походило на самый настоящий каток, хотя оно не всегда замерзало зимой до конца, часто южные ветры растапливали лёд на середине озера, и ступить можно было только метров на двадцать от берега.
Водная гладь казалась бесконечной. Эта громадина развеет их крови и навеки свяжет с нею, никто не сможет её остановить, но… Ничего больше не имело значения. Знания Даллы уходили так же стремительно, как рухнули на неё, когда старуха появилась перед глазами.
Наконец-то капли крови растеклись по воде. Теперь они тоже серебрились под луной, и Лиррэ чувствовала, как невидимые узы сковывали двух наивных идиотов. Они обязательно покажут ей то, что она попросит, и не посмеют сопротивляться, даже если очень захочется.
Марионетки.
Лиррэ, впрочем, не чувствовала себя счастливой. Впервые за долгое время она казалась себе действительно обманутой.
Все прежние обращения Далла руководила ею. Она вынуждала девушку делать то, что желала сама, подливать разнообразные зелья, творить глупости, а потом, когда наконец-то постарела достаточно, забрала всё, что смогла. Откуда столько жадности? С этим артефактом Лиррэ могла прожить полноценную жизнь, держа Даллу на задворках сознания, и всё!
Старуха не пожелала воспользоваться правом на молодость, но битва ещё не закончилась. Всё ещё впереди. Всё ещё может быть хорошо.