Заклятые враги
Шрифт:
Что ж, в этом был один плюс — из Антонио проклятье определённо вышло.
Иначе его не было бы столько.
Шэйран понимал, что оно куда быстрее его силы. Будь у него чуть больше резерв, он смог бы расширить поток и выжечь Лиррэ за несколько секунд. Но это под силу Высшему, что вложил бы слишком много магии в одну вспышку, а после постепенно восстанавливал бы запас. А Рэй не мог. Потому что он ничего не сделал, даже когда узнал о том, что у него есть дар, и теперь силы уходили от него на пределе — с такой же скоростью, как и восстанавливались. И он не имел права остановиться.
А
Он не просто слаб. Он глуп — настолько, насколько это в принципе реально в его случае.
Рэй сжал ладонь в кулак, обрывая линию. Сейчас даже бежать не вариант — его словно приклеило к месту, может быть, тоже очередным магическим заклинанием.
…И подумать о том, что можно сделать, Рэй тоже не успел. Ведьмы отреагировали прежде, чем Лиррэ успела нанести непоправимый вред — так просто, как он даже не мог себе предположить, но… Ему б на этот удар не хватило бы единичного всплеска силы. Для этого не надо быть Высшим, но он и до четвёртого уровня не дотянет со своим резервом.
Обыкновенные сдвоенные пульсары — от Моники и Сэи. Вспышка, ударившая Лиррэ в грудь и швырнувшая её куда-то в пропасть, вместе с тающими клубами дыма, в которые она попала сама. Конечно, проклятье не навредит автору…
Но она менялась. Казалось, время замедлилось, а то и вовсе остановилось. Шэйран видел, как светлели волосы, и, будто бы находился слишком близко, мог заметить, как медленно нынче выцветали её глаза. Сходила чернота, оставалась в клубах дыма, медленно воплощаясь в абсолютно нормальный, адекватный серый взгляд. Волосы… Белые — скорее даже седые, потерявшие былую золотистую яркость. Покрытая морщинами кожа.
Он смотрел на неё широко распахнутыми глазами — а после коловорот времени внезапно прекратил показ, что-то полыхнуло, и она оказалась уже на дне пропасти, и только маленькое тучки чёрного дыма ещё поднимались к небесам, постепенно разлетаясь по ветру.
— Нет, — прошептал он, жмурясь, словно от этого могло что-то поменяться. — Нет… Такое не могло случиться, не с ней, нет…
— Шэйран, — Моника двинулась к нему уверенным шагом — Сэя бросилась к чему-то другому, он даже не понял, куда она пошла. — Шэйран, пора отсюда уходить. Всё в порядке, после таких падений не выживают. В любом случае, ты должен был рассказать и…
— Отойди от меня, — он оттолкнул её в сторону — девушка, не ожидавшая такой реакции, даже упала на выжженную землю, но Рэя это мало заботило.
Он направлялся вперёд медленным, колеблющимся шагом, словно боялся того, что должен был увидеть… Там. Ему прежде ещё никогда не было до такой степени страшно, но сегодняшний день, очевидно, обещал превратиться в день новых открытий.
Рэй пошатывался. Шаг был нетвёрдым, казалось, нынче парень собирался потерять сознание по пути, но его мало заботили даже клубы ядовитого дыма.
— Куда, дурак?! — возмутилась за спиной Сэя. — Нам пора во дворец, не дури! Ещё надо приготовиться, завтра мы официально огласим…
Он не слышал. Продолжать фразу не было никакой необходимости, и так понятно,
Разумеется, следовало это понимать как уведомление о том, что король не вернётся. Но думать об отце почему-то не хотелось — он попросту не мог. Не сумел поймать мысль за хвост и вытянуть из неё полагавшуюся информацию.
Рэй подошёл к краю пропасти. Хотелось заглянуть внутрь, но ничего не было видно.
— Назад! — истошно закричала Сэя.
Под его ногами начиналась та самая тропинка вниз. По ней можно было спуститься на дно пропасти и увидеть два тела — его друга, который пострадал просто так, за то, что не вовремя попался под руки безумной ведьме, и его… кого? Врага? Злодея этой сказки, встречающего стайку героев картинным смехом, сумасшедшую, что теперь будет разве что мелко хихикать, пока в горле клокочет кровь?
— Рэй! — отозвалась Моника, бросилась даже к нему, но он уже успел ступить в остатки растворявшегося в воздухе дыма, не беспокоясь о том, что проклятье ещё может иметь определённую силу. Когда Лиррэ умрёт, всё вернётся. Он будет в порядке. Но это тоже не имело значения.
Пропасть оказалась куда глубже, чем он мог себе представить. Словно магия заставила землю расступиться, и они всё падали и падали вниз, а эта дорожка мирно, то и дело меняя собственное направление и старательно прерываясь, чтобы вверх идти было куда труднее, тянется вниз под огромным углом. Спуститься почти нереально, подняться — ещё труднее, но по ту сторону должна быть ещё одна — или нет. Это не имело значения.
Он видел очертания Лээна, когда уже оказался на дне пропасти. А небо закрывал чёрный дым, и он шагал к его источнику, к молодой — молодой ли? — ведьме.
Хотелось закричать. Убедиться в том, что это не она, и броситься со всех ног как можно дальше. Но он не мог, потому что это всё0таки была она — распласталась, растянулась на земле и смотрела в пустоту своими глазами, такими нежно-серыми, уставшими, до дна испитыми.
Вторая ипостась тянула силы с первой.
— Бабушка… — Шэйран рухнул на колени, пытаясь нашарить пальцами артефакт. Может быть, если его уничтожить, ей станет лучше. Её ещё можно исцелить! Магия способна на всё…
Она не реагировала. Но Рэю не хотелось верить в то, что она мертва — только не она. Это ведь Далла Первая, великая Королева, та, что первой начала возвращать Эрроку к старым правилам… Виновница всех его горестей и радостей в жизни, та, кто придумывал дурацкие законы, та, кто пытался после их опровергнуть — говорил, что он должен бороться.
Да, она постарела. Да, одежда Лиррэ сидела на ней очень странно, словно пыталась лопнуть, хотя бабушка и потеряла в весе.
Но это не имело значения. Разве нет? Она должна жить. Лиррэ или Далла, она должна быть с ним. Когда-то, конечно, придёт время. Но не сейчас.