Заклятые враги

Либрем Альма

Неприступные и непроходимые, раз уж на то пошло.

Потому многие, спасаясь от тирании Лиары и всех её помощников да помощниц, рвались сюда, но с благоволения Богини как минимум девять из десяти тут и погибало.

Остаётся надеяться, что их восемнадцать уже давно сложили копытца и ручки-ножки да отправились на тот свет.

Мысль об убийстве уже назойливо билась в голове. Он понимал, что уничтожил живых людей, у которых, пожалуй, и семьи-дети были, но сейчас эта мысль не донимала. Были и были, ему тоже наследников когда-то захочется, да и Эрле.

Но если проклятое снадобье перестанет действовать,

то на него моментально нахлынет вина. Усилившаяся от того, что он так долго откладывал её и позволил всему перевариться в голове. Отвратительная, гадкая, холодная. Липким потоком она свалится ему на голову, а после как минимум неделю придётся убеждать себя в том, что-либо он с Эрлой, либо семь разбойников, да и таких гадов действительно стоит сильно наказать.

Но он уже сражался. Не убивал, конечно, разве что кто-то после умер от нанесённых ран, но всё же.

А Эрла?

Девчонка выросла во дворце в тепличных условиях, мать берегла её, как зеницу ока, пусть и старательно придумывала проблемы доченьке на голову. Эрла ведь не выдержит, сломается моментально, стоит только отступить действию магического зелья, да и только.

Им в это время желательно быть в чём-то доме, выпить парочку горячительных напитков, а тогда неделю сидеть и думать о том, как они виноваты. Но не в условиях погони, когда зелья хватит на пару часов.

…Она уже устроилась в седле, и Эльм пришпорил коня. Выпить снадобье времени не было, оставалось полагаться только на собственную удачливость и счастливую звезду. А что первое, что второе, кажется, успешно отвернулись от Марсана ещё где-то в мгновение его рождения.

Лошади помчались вперёд. Их прыти хватило на несколько минут — впереди появился горный хребет и, соответственно, выбор. Можно бросить лошадей и мчаться на своих двух, но тогда они оставят и поклажу, и шансы на выживание, ведь мертвяки бывают быстрее самых прытких коней, не то что обыкновенных людей. Ещё и семеро.

А можно попытаться прорваться, и тогда один шанс из двадцати, что они выживут.

— Не останавливайся! — переходя на галоп, закричал Эльм. — Там тропа, узкая, между двумя горами!

Он тут никогда прежде не был и понятия не имел, насколько узка эта тропинка, но теперь имел прелестную возможность познакомиться с нею лично. И, надо сказать, особого счастья это Эльму не придавало.

Эрла вскрикнула. Глаза её расширились от ужаса, когда она увидела тонкую щель между скалами — протиснуться там на конях…

— Пригнись!

Но не помогло. Девушка остановила лошадь и едва ли не сползла на землю, от испуга прижимаясь к тёплому боку своего коня.

— Вот, пей, — он оторвал от седла проклятую бутылку. Конечно, ещё на четыре-пять часов действия бы хватило, но зачем экспериментировать, если можно обезопасить себя хотя бы от совести?

Она не успела.

…Стрела вырвалась откуда-то из леса, и бутылка разорвалась на мелкие кусочки, поранив руки — но, благо, несильно.

— Проклятье!

Эльм уже их видел, всех семерых, и был уверен в том, что мертвяки ожили едва ли не раньше, чем умерли. По крайней мере, именно такой вывод можно было сделать с того, как они нагло наступали прямо сейчас.

Будь среди них пристойный маг, то можно было бы попытаться их выжечь. Но мага не оказалось, присутствовала только напуганная Эрла, и Марсан едва ли не

силком впихнул её в седло.

Конь понёсся уже сам. Эльм оказался в процессии вторым — казалось, щель на мгновение расширилась, и они прорвались наружу, но мертвяки имели все шансы повторить этот наглый манёвр.

Казалось, у них куда меньше габариты, чем у двух лошадей, что протиснулись-таки через магический проход. Ходячие мертвецы посунули следом всем скопом, застряли, словно огурцы в узкой банке, но постепенно пришли к выводу, что можно и пролезть, встали шеренгой и двинулись вперёд.

Они мчались по тропинке вперёд и вперёд. Хмурыми великанами нависали над головами Эррийские горы, высокие и страшные, коварные в своей красоте. Один раз тропа прошла над озерцем, после рассыпалась на три развилки, и Эльм без секунды сомнений погнал коня по той, что поворачивала направо.

Лошади уставали. Марсан уже и обогнал Эрлу, потому что она не могла задать нужный темп, вероятно, потому, что привыкла к неспешным прогулкам. Оборачиваться назад казалось бесполезным — и без того понятно, что преследователи никуда из-за спины не делись.

Если б мертвяки дышали, то, наверное, сейчас давно сложились бы пополам. Если б они были живыми по-настоящему, а не так, только наполовину, то, очевидно, успели бы отстать от лошадей.

Но разбойники старательно бежали. Их, правда, было шестеро, седьмой, вероятно, не дожил. Один по пути потерял руку, а вот тот, чья нога держалась на честном слове, очевидно, протянет недолго. Поскольку времени прошло мало, то они ещё были свежи, прочны и даже не воняли, а от людей отличались чрезмерной выносливостью и кошмарными ранами на телах.

Чисто визуально, разумеется.

— Граница! — закричала Эрла.

Эльм не сразу понял, о чём она говорит. Звук голоса едва-едва пробился сквозь шум поднимающегося за спиной ветра, и Марсан отлично осознавал, что остановиться перед молочной, сгустившейся пеленой не получится. Границы обычно прозрачны всюду, кроме контрольно-пропускных пунктов, разве что потрескивают периодами, чтобы не пропустить лишнего перебежчика. Королева Лиара, вероятно, устанавливала их очень старательно вместе со своей стаей ведьм — чтобы хоть как-то скомпенсировать постоянное увеличение Элвьенты и остановить продвижение войск короля Дарнаэла. Теперь это не имело значения — они врежутся в проклятую преграду и превратятся в два милых поджаренных окорочка. Открыть без привратника её могут только король и королева вместе…

Вместе!

Эрла, казалось, тоже вовремя осознала это, потому что её лошадь вырвалась вперёд, когда они почти врезались в границу. Девушка вытянула руку, скользя по молочному боку заслонки, и кордон распахнул свои стены, пропуская наследную принцессу в соседнее государство.

Эльм рванулся следом — от долгого касания граница раскрылась слишком широко, а Эрла едва не выпала из своего седла — потому что резко повернула коня.

По ту сторону был не лес, а симпатичный дворик и милый такой домишко. Эльм натянул поводья изо всех сил, обернулся и осознал, что зря они сбили темп — потому что мертвяки, по крайне мере, пятеро из них, прорвались сквозь границу. Шестого разрезало пополам, но он всё ещё силился подняться, благо, не мог. Крови не было — только бордовые, отвратительные сгустки оставшегося в жилах покойника.