Закон Арены
Шрифт:
В двух новых магазинах, снаряженных бронебойно-зажигательными!
Ступил, бывает. Как увидел двух нео, так сразу мозг заработал на всю катушку, отбросив второстепенный, но весомый факт.
Менять магазины на бегу мне не привыкать. Правда, пока добежал до стопки покрышек, старый магазин, полный наполовину, выронил, так как пришлось вперед прыгнуть – нео возобновили стрельбу. Но новый с «броневыми» сунул в шахту классически, в полете. И, шлепнувшись на брюхо, катнулся вправо, одновременно выставив автомат вперед.
И, выстрелив трижды, быстро-быстро
К счастью, это было полноценное укрытие. Не просто покрышки, а колеса, через которые, как я понимаю, была продета стальная ось. Пустые шины пулеметы бы раскидали запросто, а тут лишь вся конструкция затряслась, завибрировала…
Но выдержала.
Однако радоваться было рано, так как я расслышал за пулеметной трескотней тяжелый топот. Братья-нео бежали ко мне, стреляя на ходу и не давая высунуться. Понятно, чего хотят. Просто обойдут с двух сторон, и там даже стрелять не надо будет – запинают ногами до смерти…
И это меня решительно не устраивало.
А когда меня в бою что-то напрягает, то в голову лезут всякие безбашенные решения.
Как сейчас, например.
Вплотную к трясущейся колонне из покрышек стоял кусок рельса, врытый в землю для дополнительной опоры конструкции. Который я использовал как ступеньку, изо всей силы оттолкнувшись от земли другой ногой…
Честно говоря, думал, что ничего не выйдет и грохнусь я спиной назад. Но просто ничего другого в голову не пришло. Ну и повезло немного, что одно из колес было слегка большего диаметра, чем другие, сыграв роль второй ступеньки…
В результате я взлетел над колонной из покрышек, стреляя в прыжке одиночными по приближающимся нео – которые, разумеется, такого трюка от жертвы, зажатой с двух сторон, не ожидали.
Правда, надо отдать им должное, быстро переобулись и задрали стволы…
Но за секунду до этого младшенький обезьян, раззявивший в крике щербатую окровавленную пасть, получил в харю еще два подарка. На этот раз бронебойно-зажигательных, прошивших его башку насквозь и вышедших из затылка в виде огненных росчерков…
От такого любая тварь на планете точно бы ластами хлопнула.
Но не нео, которые то ли в Полях Смерти прокачались, то ли мухоморов нажрались перед Ареной и превратились в берсерков. В общем, бросил младшенький пулемет, заревел, разодрав в крике пасть еще шире, и ринулся на меня.
А я что? Я, конечно, не стал ждать, пока старший братец меня пристрелит, и прыгнул снова. На этот раз – за четвертушку БТРа, разлохмаченного взрывом, на верхней части которого мирно шевелились синеватые огоньки. Еще заметил я, перелетая, как огоньки те потянулись в мою сторону, став при этом раза в три длиннее…
Но не дотянулись, и я благополучно приземлился на ноги. Перекатился, развернулся, выходя в положение для стрельбы с колена…
И увидел, как над фрагментом БТРа летит распластанное в полете мощное тело нео. И как уже не огоньки, а мощные языки синего пламени, рванувшиеся вверх, словно гибкие щупальца
Ученые до сих пор спорят, что такое «ведьмин студень», артефакт или аномалия, ибо он обладает свойствами, характерными для обоих порождений Зоны. Причем разные исследователи говорят о том, что «студень» может менять эти свойства. И, думаю, они правы, так как о такой его способности я не знал…
Синие языки пламени остановили прыжок нео, и мутант повис в полуметре над грудой металлолома, словно в коконе, – вокруг его тела мгновенно образовался ореол цвета чистого неба. И видно было, что нео испытывает жесточайшие муки, так как его тело стремительно стало размягчаться, буквально таять, как мороженое на сковороде…
Нео жутко закричал, но его крик тут же сменился бульканьем – вероятно, ткани расплавленного горла проникли в легкие. Мутант закашлялся, подавившись собственной плотью, и от этого кашля во все стороны полетели оставшиеся зубы, вылетевшие из размягчившихся десен.
– Бррраааааат!!!
Страшный вопль разнесся над Ареной. На останки БТРа, отбросив пулемет, взлетел второй нео, протянул мощные лапы, пытаясь вытащить младшего из плена – но и его немедленно охватило синее пламя. Лапы старшего брата погрузились в полужидкую плоть младшего и мгновенно слились с ней, став единым целым.
Старший нео дернулся изо всех сил, но его лапы лишь вытянулись немного, а нижние конечности, уже не в силах держать вес тела, подогнулись словно резиновые, вынудив мутанта упасть на размягчившиеся колени.
И тогда старший нео посмотрел на меня. Совершенно человеческим взглядом. Красноречивым настолько, что я все понял немедленно.
– Упокой вас Зона, братья, – сказал я, поднимая автомат. – Ибо вы сражались достойно.
Как бы ни был силен «ведьмин студень», но пулю «калаша», выпущенную с небольшого расстояния, удержать ему не под силу. Одна за другой короткие очереди пробивали синий кокон, но мне потребовался целый магазин для того, чтобы в глазах обоих братьев погасла жизнь.
Я не знаю, какая логика у «ведьмина студня». Думаю, ее людям постичь нереально, сколько бы ученые ни бились над этой проблемой. Но как только братьев покинула жизнь, процесс размягчения тканей прекратился. Синий кокон исчез, огоньки уменьшились до размеров едва заметных язычков, а на останках разорванного БТРа остался стоять оплавленный памятник, напоминающий мощную человекообразную фигуру, держащую на руках бесформенную массу, стекающую вниз многочисленными длинными нитями…
– Победил Снайпер, – раздался у меня над головой хриплый голос из динамика. – И это была впечатляющая победа.
Я слышал, как зрители встают, отодвигая стулья, и как по верхним трибунам проносится волна аплодисментов.
Я видел, как в мою сторону бежит Климентий, явно нацелившись на валяющиеся пулеметы нео.
Я чувствовал, как мой бок становится влажным и теплым – вероятно, все-таки пуля нео меня нашла, а я этого даже не заметил в горячке боя.
Но все это было неважно.