Закон и честь
Шрифт:
Сейчас, в облачённом в домашний халат и тёплые тапочки молодом человеке с умиротворённым выражением на лице, расслабленно восседающем в кресле, трудно было признать грозного инспектора отдела по расследованию убийств Джейсона Джентри. Собственно, на работе Джейсон всегда старался быть более жёстким и суровым, предельно сосредоточенным и собранным. Дома, закрывая за собой двери, Джейсон словно снимал маску и превращался в другого человека. Напряжённое выражение лица смягчалось, суровые складки в уголках рта разглаживались, а взгляд серо-стальных глаз оттаивал. Под крышей особняка миссис Монро он становился самим собой — вполне заурядным молодым человеком тридцати лет, похожим на состоятельного
В гостиную, шаркая туфлями по ворсу привезённого с востока покойным мистером Монро ковра, вошёл Крейг. Учёный давно сменил дорожное платье на тёмно-коричневые брюки и обычную рубашку с закатанными рукавами. Надо сказать, что в столь затрапезной одежде он совсем не был похож на серьёзного учёного мужа. Ещё один человек с двумя масками? Крейг покрутил краник газового рожка, добавляя света, и без приглашения бухнулся в кресло напротив сидящего подле камина Джейсона.
— Вообще-то мне нравится, когда в комнатах по вечерам полумрак, — неодобрительно сказал Джентри, исподлобья наблюдая за Крейгом.
— Извините, мистер Джентри, но у меня слабое зрение, — сокрушённо поведал учёный и обратил на инспектора зажатое в левом глазу пенсне. В заблестевшем круглом стёклышке отразился пылающий огонь. — Издержки профессии, знаете ли.
— Надеюсь, комната для гостей вам понравилась, — Джейсон не собирался выслушивать жалобы всяких доморощенных умников.
— О да, комната просто чудесна, впрочем, как и весь этот замечательный дом. Прекрасная планировка, старинное убранство, этот нестареющий стиль времён короля Георга. Прекрасный дом, просто прекрасный. И ваша хозяйка на редкость замечательная женщина, добрая и отзывчивая. Истинная леди.
— Вы долго пропадали в вашей комнате. Что вы там делали?
— Разбирался с опытным образцом, — Гордон положил руки на подлокотники кресла. Джентри обратил внимание, что кисти у Крейга были очень гибкими и подвижными, а пальцы длинными и ловкими. Руки художника или музыканта. Или учёного. — Моё изобретение — вещь довольно-таки хрупкая. Любой чрезмерно сильный удар может привести к непоправимой поломке. А здесь, вдали от лаборатории, я вряд ли смогу починить её. Так что приходится в буквальном смысле слова пылинки с неё сдувать, представляете?
Джентри со скучающим видом посмотрел в украшенный резными деревянными панелями потолок, и, как бы невзначай, спросил:
— Простите, сэр, но я запамятовал, в области какой из наук вы работаете?
— А я вам и не говорил! — Крейг имел обыкновение, как уже смог убедиться Джейсон, довольно противно улыбаться, словно постоянно выигрывающий в карты жулик. Вот и сейчас он скалился настолько самодовольно, что Джентри захотелось стукнуть его. — Ха-ха, старший инспектор, разве вы ещё не поняли, что со мной ваши полицейские штучки не пройдут?
— Но вам же известно, чем занимаюсь я. Если вы, по вашему собственному признанию, не связаны с оружейной сферой, то к чему вся эта секретность? Поверьте, если бы я захотел, то уже навёл бы соответствующие справки…
— Которые не дали бы вам ровным счётом ничего, — спокойно, без капли превосходства сказал Гордон, глядя, как извивающиеся ярко-оранжевые языки огня, корчась, пожирают сосновые поленья. — Сейчас, в рассвет эпохи паровых отопительных котлов, камины и печи встречаются всё реже и реже. Совсем скоро в городах во всех домах будет паровое отопление. Очень удобно и практично. Камины станут предметами антиквариата. Отойдут в прошлое.
— Сомневаюсь, мистер Крейг. Иногда у меня создаётся чувство, что вы витает в облаках. Вы настолько свято уверенны в торжестве и святости идей технического прогресса,
— Я надеюсь на развитое прогрессивное будущее для всех нас, для наших потомков и их потомков. Сейчас мы, именно мы, те, кто живет в эту воистину фантастическую эпоху, закладываем камни фундамента, основание, на котором впоследствии будет возведен храм мудрости и просвещения. Мы первые кирпичики в пирамиде невероятных достижений, которые сделают этом мир лучше!
Звенящий, полный неподдельного восторга голос Крейга наполнил гостиную. Джентри с немалым удивлением смотрел на него. Гордон был настоящим учёным. До мозга костей. Он действительно верил в то, что делал и что говорил. Но он не видел очевидных вещей. Он не видел, что наука не делает людей более человечными и сострадательными. Наука может быть палкой о двух концах. Наука может быть обращена против тех, кому призвана служить и тогда Джейсон даже боялся предположить, во что это способно вылиться.
— Вы говорите, что совсем скоро во всех городских домах будет паровое отопление, — тихо начал Джейсон. — Даже у тех, кто на данный момент может себе позволить лишь подбросить несколько кусков лошадиных кизяков в печку, у тех, для кого и ведро угля является непозволительной роскошью? А вы знаете, что в кварталах Бедноты и в районе Пирсов зимой ежегодно мрут от холода десятки бедолаг, у которых просто не хватает денег, чтобы обеспечить себя и свои семьи топливом?
— Я уверен, что эти случаи являются исключением, нежели правилом, — Крейга не так-то просто было смутить. Он упрямо продолжал гнуть своё. — Бросьте, Джентри, уже давно канули в лету те дремучие времена, когда города разрушались в кровопролитных войнах, а неизлечимые болезни выкашивали по пол континента. Вы упорно не желаете жить завтрашним днём, вы застряли в прошлом, в том, где короли казнили без суда и следствия всех, кто противился власти абсолютной монархии, а церковь сжигала тысячи несчастных женщин по обвинению в колдовстве! Слава богу, у нас уже давно парламентская форма правления. И наша империя смогла избавиться от всех этих устаревших кровожадных рудиментов средних веков! Полноте, инспектор. Драконов в небе давно сменили дирижабли, а сказочных людоедов богема! Вы сгущаете краски. Недалеко то время, когда все новшества науки будут доступны абсолютно каждому, невзирая на его сословие и толщину кошелька. Я не спорю, что наше общество поделено на классы, но наука, наука не признает никаких границ и условностей. Она разрушает их.
Джейсон озадаченно хмыкнул, потрясённый проникновенной речью распалившегося учёного.
— Наука? А что вы скажите о людях, Крейг? Кто двигает науку? Люди. Такие же, как мы с вами. А люди, если вы запамятовали, это ещё те склочные и злобные создания, которые способны любые добрые намерения изменить до неузнаваемости, перевернуть всё с ног на голову, выдать чёрное за белое и наоборот, только бы добить своего. Пред личной выгодой, когда на горизонте маячат миллионы фунтов, как-то забывается о добродетели и порядочности. Учёные несут огромную ответственность, Крейг, но я готов держать пари, и заложить душу дьяволу, что далеко не все из них являются людьми чести! Я не говорю конкретно о вас, вы мне кажитесь неплохим парнем. Но помилуйте, Гордон, неужели вы думаете, что вероятная мировая война, произойди она, будет вестись палками и камнями? Уже сейчас придуманы такие страшные штуки, как самоходные паровые зенитные установки, дирижабли, паровые крейсеры, пулемёты Райкхема и мортиры Гундарсена! А представьте, что ещё изобретут ваши коллеги-оружейники лет так через пятьдесят? Вам ещё не стало страшно?!