Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

Стовер Мэтью Вудринг

Хрил... Интересно. Он помнит другую женщину-хриллианку, из ранних Приключений сына. И помнит имя Хлейлок.
– Полагаю, это честь для меня, леди Хлейлок. Извините, что не встаю.

Она склоняет голову, смотря на меч.
– Вежливость уступает место необходимости, доктор.

– Красивый ответ. Но нет нужды звать меня доктором.

– Извиняюсь, сэр. Мне дали понять, что это ваш титул.

– Технически, полагаю... да. Уже очень давно я не преподаю, и даже тогда ко мне обычно обращались "профессор".
– Он смотрит на Кейна.
–

Леди Хлейлок из тех "людей", о которых ты говорил?

– Ага.

– Она не похожа на моих знакомых. Значит, она та, кем кажется?

– Это зависит... Кем, как тебе кажется, она является?

– Той, кто на твоей стороне.

– Моя сторона, профессор, - вставляет она серьезным тоном, - избрана, я принесла клятву. И не откажусь от долга.

– Долг? У вас есть долг? Здесь?

– Везде, где я окажусь. Объясняя просто, я поклялась всеми способами и всегда нести честь Ордену Хрила. Здесь у меня есть дополнительная задача: охранять сие место всеми доступными силами.

– Вы здесь, чтобы охранять нас? От кого?

– От всех, что захотят причинить вам вред.

– А.
– Он смотрит на Кейна, а тот опускает руку на колено ведьмы.
– Забавно. Сколь многое в твоей жизни зависит от сложных отношений с выдающими женщинами.

– Забавно для мальца, не знавшего матери с шести лет?

– Если хочешь ранить меня этой иглой, вонзай в другое место.
– Он поворачивает голову к Ангвассе.
– Леди Хлейлок, надеюсь, вы чувствуете себя как дома. Прошу, не стесняйтесь. Садитесь, отдохните.

– Я тут как дома, сэр. Предпочту стоять.

Он поворачивает голову к Кейну.
– Родственница? Дочь?

– Женщина, на которую она похожа - его племянница. И почти как дочь.
– Он кивает головой, словно говоря "разница всё же есть".
– Выросла в его имении.

– В имении мужчины, которого ты изуродовал подлым ударом.

– И убил так же подло.

Дункан уже не удивляется любым новостям, но ему трудно понять.
– Думал, после первого знакомства он не станет подходить к тебе близко.

Кейн пожимает плечами: - Особые обстоятельства.

– Когда это случилось?

– Сейчас. По большей части.

– Но его племянница здесь.

– Типа того. Тоже особые обстоятельства.

– Этот человек не убил его, - говорит Ангвасса.
– Пуртин Хлейлок опозорил себя, Дом Хлейлок и Орден Хрила. Сам Хрил забрал его жизнь; этот мужчина имел честь быть агентом Хрила, не более того.

– Ты сумел убедить ее, будто выполнил работу для бога? Ты ловчей, чем я думал.

– Я ни в чем ее не убеждал. И это не совсем она. Ты же понял?

– Ну...
– Дункан так долго хмурится, что у него заболела голова.
– Я знаю, что я - не я, в некоем смысле. Знаю, что я не человек двадцати с чем-то лет, пронзенный мечом в грудь. Но все же...

– Да, верно, всё же ты не совсем ты. Как и все мы тут.

– Я есть я, - вмешивается лошадиная ведьма.
–

Я никогда не бываю чем-то иным.

– Кроме лошадиной ведьмы. Но она - особый случай.

– Но я совсем не понимаю, кто она.
– Он кивает ведьме.
– Кто ты.

– Я лошадиная ведьма.

– А лошадиная ведьма - это?..

– Это лошадиная ведьма, - заканчивает Кейн.
– Ты привыкнешь. Вот в чем суть: это место реально, но оно также метафора, как и меч - метафора, но и настоящий меч. Вот как я. Пойми, что и ты таков. Все мы здесь представляем нечто иное.

– Кроме меня, - говорит ведьма.

– Кроме нее.

– Представляем что?

– Если бы это можно было описать парой простых предложений, метафоры не понадобились бы. Верно? Любой мой ответ станет лишь еще одной метафорой. Да и каждый из нас представляет собой особый случай. Смотри. Ангвасса здесь - не настоящая Ангвасса; она похожа на нее, потому что настоящая Ангвасса - самое глубокое приближение к тому, чем реально является женщина, к нам пришедшая.

– И кто есть кто? Кто вы на самом деле?

– Желаешь еще одного имени?

– Не хочу вас обидеть... но хочу лишь понять.

Кейн, кажется, рассержен.
– Я же объяснял насчет антропологии, верно?

Она кивает.
– Нет оскорбления, когда ты ищешь истину.

– Так кто вы на самом деле?
– терпеливо повторяет Дункан.
– Кто сейчас клялся защищать это место и людей, в нем собравшихся?

– Я.

– И вы не Ангвасса Хлейлок.

– Я столь же Ангвасса Хлейлок, как она может быть мной. Она Мой Аспект в сем месте.

– Аспект?
– Кажется, меч начинает вибрировать, и странная эта вибрация касается всех нервом и сосудов.
– Ты бог?

– Похоже, ты не в смятении.

– Мой сын был женат на одной из вас.

– А.

– И потому... Если рыцарь - Твой аспект, ты должен быть...

– Да, профессор Майклсон, - говорит она просто. Показывает ему заднюю сторону щита; его не держит рука, щит привязан к культе.
– Я Хрил.

Завтра для Вчера:

Мясная марионетка

Не вина Туранна, что его бог убил мою жену, и отца, изнасиловал разум дочери и превратил лучшего друга в бессмертную зомбированную мясную марионетку. Боги, они такие.

Вот где ад: Он и мой бог.

Доминик Шейд, "Кейн Черный Нож"

Дым затушевал луну, окружил ореолами пламя горящих зданий. Дым вонял жженой шерстью и горелой кровью, и густой мерзкой копотью фитиля сальной лампы. Вопли раздавались уже не так часто; граждане Пуртинова Брода поняли, что крики привлекают Дымную Охоту, а стража не стала бы ронять достоинство, выказывая ужас. Отзвуки ружейного огня носились по округе, там и тут раздавались взрывы, а ответом - далекий рев "Дизрати голзинн Экк!"