Закон крови
Шрифт:
– Великий охотник напрасно волнуется. Тигролев – убит, а это – знак!
– Но как я могу объединить три Рода?!
– Войной. Завтра два Рода выступят против Мала. Хватит ли у Мала мужества и смекалки не только уйти от охотников – двум Родам войну объявить?
– Ха! Мал уже объявил войну! Он переложил след! Никто не сможет распутать петли, плетенные лучшим следопытом!
– Хорошо. Пусть великий Мал запутает свой след еще больше. Закружив преследователей, он должен их убить. Это –
– А потом?
– Потом? Убить сильных! Тех, кто диктует Закон, кто служит Закону!
– Колдунов?
– Не всех. Мал не должен трогать колдуна детей Серой Совы. Узун может служить Малу верой и правдой. А вот вожди… Вожди – тоже сильные! Разве сможет Мал объединить три Рода, если останется хотя бы один вождь? А когда великий Мал станет вождем всех трех Родов, ему не будет равного! Он установит свои законы! С колдовской ложью будет покончено, и великий Мал увидит: на свете – не одна Айрис, отвергшая героя! Другие его не отвергнут!
(«Не одна Айрис на свете…» А может быть, это – правда?) Мал неожиданно для себя почувствовал, что Айрис… уже не имеет для него такого значения, как прежде… А второй продолжал:
– Но Мал должен знать: победить нелегко! Мал – сильный, иначе я не помогал бы ему, но и для сильного эта задача трудна… Пусть Мал еще раз обдумает совет своего друга: если великий охотник впустит в свое тело меня, я перестану быть бесплотным, а силы самого Мала удесятерятся!
– Мал благодарит своего друга за помощь. Мал покажет духу: он достоин помощи!
Тот, второй, был явно недоволен ответом.
– Хорошо. Но пусть упрямый Мал запомнит последний совет: старый Колдун опасен, но самый опасный враг – молодой колдун-Куница! Убей его первым!
Сон или явь? Второго уже не было рядом, и Мал не знал, слышал ли он эти последние слова от кого-то или говорил их себе самому?.. Был ли в этой ложбине кто-то другой, кроме Мала?
Серый, смутный, предрассветный час. У него много дел: нужно проложить еще несколько ложных следов от погони, нужно наметить места, откуда он будет следить за своими врагами. И все обдумать…
Как давно она умерла?
Нагу проснулся внезапно, как будто его кто-то толкнул. Темно. Мерное дыхание спящих ребят. Сон, ужасный, тягостный сон, исчез из памяти мгновенно, вместе с пробуждением. Нагу не успел его задержать и теперь тщетно силился вспомнить хоть что-то… Нет, все исчезло, кроме этого тягостного чувства. Как будто случилось что-то чудовищное, что-то непоправимое… Нагу поднес ладони к щекам и с ужасом почувствовал, что они мокрые!
ОН
Какое счастье, что до рассвета далеко, что все спокойно спят! Слезы – наяву ли, во сне ли – неизгладимый позор! Глаза мужчины могут слезиться только от дыма, от ветра, от холода или от сока дикого чеснока. Осторожно, чтобы не разбудить мирно посвистывающего носом Туули, Нагу принялся тереть щеки и глаза. Следы сна почти изгладились; происшедшее напугало его гораздо больше. Страшно представить, что бы случилось, проснись он с заплаканным лицом на рассвете, вместе со всеми остальными!
– Мама! Мама!
Она и не спала – дремала, вновь и вновь переживая случившееся. Крик оторвал ее от мужа, бросил к постели дочери. (Как же так? Колдун сказал, Нава будет спать долго …)
– Нава, что с тобой?
(Да она вся горит!)
– Мама, сходи за Айрис! Что с Айрис, мама? Позови Айрис!
(ХОНКА!)
– Нава, успокойся; сейчас ночь; Айрис со своим мужем; она придет к тебе утром, придет обязательно…
– Нет, ты не понимаешь! Сейчас, сейчас иди! Только – поздно!..
Нава, пылающая от жара, металась и непрерывно говорила об Айрис, то умоляла мать сходить за ней прямо сейчас, то бормотала что-то несвязное. Заплакали дети. Отец уже был рядом.
– Хорошо, хорошо, только успокойся, только лежи спокойно – и я пойду.
Нава тотчас затихла, только прошептала:
– Скорее!
Придется идти. Они поймут!
Серый, смутный предрассветный час. Еще никто не встал, только в соседнем жилище – легкий шум, видимо, их тоже разбудил крик Навы. В стойбище пусто и тихо; дремлет даже Общий очаг: слабо багровеет под сизым пеплом; едва струится легкий дымок… Вот и жилище Киику.
Женщина остановилась у входа и, не открывая полога, позвала вполголоса:
– Киику! Айрис! Простите старую Ану! Наве очень плохо, Нава зовет Айрис!
(Крепко спят!)
– Киику! Айрис!
Она осторожно отодвинула оленью шкуру… Странно! Почему очаг мертв?!
– Айрис! Наве очень плохо!
(Не может быть, чтобы они так крепко спали!)
В полной темноте, осторожно обойдя мертвый очаг, она приблизилась к постели и протянула руку…
Душераздирающий крик поднял на ноги всех детей Серой Совы, перелетел через лог и достиг стойбища детей Мамонта.
Глава 6
«НО ПОЧЕМУ МАЛ?»
– Но почему Мал?
Арго задал этот странный вопрос, скорее, самому себе – не горевестнику из стойбища Серых Сов. Но Анук понял его по-своему.
– Узнаёт ли вождь детей Мамонта эти когти? Мой брат, Киику, успел сорвать их с груди убийцы!
Да, конечно, Арго сразу узнал это ожерелье из когтей тигрольва, столько лет красовавшееся на груди первого охотника Рода детей Мамонта!