Закон мести
Шрифт:
– Я, откровенно говоря, ужасно проголодался после нашей с внуком прогулки, – сообщил Борис Семенович. – Поэтому предлагаю сначала подкрепиться, а уже потом начинать разговор о делах!
– Не возражаю! – с готовностью отозвался Кант, внимательно разглядывая сидящего напротив молодого русского и мысленно прикидывая, что выторговать у этого явно не простого парня запланированные им вначале пятнадцать процентов будет не так легко, если вообще реально! В этом банкир не сомневался: за долгие годы работы с деньгами, и тем более – грязными, он хорошо научился разбираться в людях.
Минут через десять – мужчины тем временем вели между собой непринужденную беседу ни о чем – принесли заказ. По истечении еще четверти часа, когда стоящие
– Господин Кант, – бросив скомканную салфетку на тарелку, начал он. – Основная цель моего приезда в Германию – выяснить, возможен ли перевод моих капиталов в надежный западный банк. Главное в этом вопросе – отсутствие в будущем проблем с налогами и возможность снимать свои деньги со счета тогда, когда мне вздумается. Вы, наверное, знаете, что в России сложилась совершенно нетерпимая в этом отношении ситуация: деловым людям приходится всерьез опасаться за сохранность с таким трудом заработанных ими денег.
– Да, я в курсе ваших проблем, – кивнул Кант. – У вас в стране сейчас каждый второй коммерсант вынужден платить дань рэкетирам! – Заметив промелькнувшую на лице Максима ухмылку, банкир уточнил: – Разве не так, господин Денисов?
– Ваша информация уже устарела, господин Кант, – сообщил гость из России. – Правильнее будет сказать – каждый первый.
– О-о! Даже так! Похоже, ваша русская мафия, о которой сейчас так много говорят в Европе, не теряет времени даром…
– Теперь вы, надеюсь, понимаете, почему я хочу перевести свои сбережения в такое место, где можно не опасаться за их сохранность? – Максим пристально посмотрел в серые глаза Юргена Канта.
– И о какой же сумме, позвольте вас спросить, идет речь? – насторожился Кант, отпив глоток минералки из высокого бокала. – Дело в том, что я хочу вас сразу предупредить – чем больше сумма, тем сложнее ее легализовать. А следовательно, выше процент комиссионных…
– Скажем, для начала разовый перевод пяти миллионов долларов. – Максим, казалось, говорил о вещах простых и обыденных, как дождь в прошлую пятницу – настолько невозмутимым выглядело его лицо.
– Простите… Сколько?! – Кант посмотрел сначала на собеседника, потом на Илларионова, спокойно наблюдавшего за развитием событий.
– Пять миллионов сразу, и далее – по два-три миллиона ежемесячно, – уточнил Денисов, прикуривая от золотой зажигалки. – Что касается ежемесячных переводов, то это сумма приблизительная, она может колебаться как в одну, так и в другую сторону. Хотя скорее – в сторону увеличения, так как мой бизнес сейчас находится на подъеме.
– Что ж… фирма у вас, как вижу, серьезная, господин Денисов, – пробормотал банкир. – Но, раз мы уже приступили к переговорам, позвольте узнать – насколько чисты эти деньги? Не тянется ли за ними наркотического, оружейного или прочего, весьма не желательного и замешанного на человеческой крови следа?! Только, ради успеха нашего общего дела, прошу вас отвечать честно, – предупредил Кант. – От этого будут зависеть меры по сокрытию их происхождения. Чем «горячей» деньги, тем сложнее их легализовать. И, следовательно, ваши затраты в таком случае тоже ощутимо возрастают. Так же, как и мой риск.
– Нет, – категорически отверг предположения банкира Максим. – Весь капитал заработан на финансовых операциях. Возможно, не со всех денег был уплачен положенный налог и не все они вернутся назад к вложившим их в оборот людям. Я понятно изъясняюсь, господин Кант?
– Более чем, – кивнул Юрген Кант. – В таком случае дело не настолько уж сложное, как если бы мы имели дело с наркодолларами. Итак, мое предложение – восемнадцать процентов комиссионных за «очистку» и перевод на ваш личный кодированный счет в цюрихском филиале нашего банка.
– Нет, – парировал Денисов. – Под такой процент я мог бы легализовать
Седые брови Бориса Семеновича удивленно поползли на лоб. Такой деловой хватки от своего двадцатипятилетнего внука он никак не ожидал! Да и Кант, на его взгляд, предлагал парню вполне разумные проценты…
– Вы умеете вести переговоры, господин Денисов. – Банкир заметно нахмурился, пожирая Максима блестящими глазами. – Мое последнее слово – пятнадцать процентов, и то лишь только из-за того, что вас рекомендовал мне мой друг, господин Эриксон. – Кант кивнул на Бориса Семеновича, впервые упомянув его новую, записанную в немецком паспорте, фамилию.
– Максимум – двенадцать, или мы завершаем наш разговор прямо сейчас, – сухо сказал Максим, внимательно наблюдая за банкиром. И тут же заметил, как его напряженное было лицо заметно смягчилось, снова покрываясь розовым румянцем.
– Согласен! – быстро ответил Кант, улыбнувшись, и протянул Денисову руку. – Приятно иметь дело с коммерсантом, знающим себе цену! Я с самого начала был уверен, что мы сойдемся именно на двенадцати… Итак, завтра, ближе к вечеру, заходите ко мне в банк, и мы обговорим детали. А сейчас, если не возражаете, – немец заметно оживился и окинул хитрым взглядом Илларионова, – по случаю знакомства и успешного завершения переговоров я приглашаю вас, Максим, и вас, дорогой Борис, посетить мою любимую сауну на Ференцштрассе!
«И здесь – тоже сауна! – ухмыльнувшись, вспомнил Денисов о своем посещении баньки с Кацем, Дианой и Кариной Миллер. – Хотя здесь наверняка все иначе… Почему бы не взглянуть?»
– Вы не пожалеете, – похлопал его по плечу банкир. – Иначе рискуете стать единственным в мире человеком, у кого возникло такое чувство после посещения «Аква Парадизо»!..
Глава 33
Компания вышла из ресторана, после чего Юрген Кант сел в припаркованный возле входа красный спортивный «Корветт», завел мотор и, жестом пригласив следовать за ним, рванул с места, оставив на асфальте две черные полосы от покрышек. Когда Максим и Борис Семенович сели в стоящий чуть поодаль толстопузый и вальяжный «Мерседес», Денисов как бы невзначай поинтересовался:
– Что за «Аква Парадизо», дед?
– Сейчас увидишь! – Илларионов в этот момент был похож на студента, отправляющегося на долгожданную вечеринку. – Одно могу обещать железно: такого ты еще никогда в своей жизни не видел!
То, что предстало взору Денисова, отличалось от облюбованной им красносельской частной баньки так же, как рыбацкая резиновая лодка отличается от круизного средиземноморского лайнера. Во-первых, его сразу предупредили, что «Аква Парадизо» имеет два уровня обслуживания: для тех клиентов, кто «с комплексами», и для тех, у кого таковые предрассудки отсутствуют напрочь. Во-вторых, цена. Если представить себе, что нечто подобное построили бы в Санкт-Петербурге, то стоимость посещения была бы астрономической. Но здесь, в Эссене, вне зависимости от уровня обслуживания, удовольствие стоило всего двадцать марок – сущие копейки! Вообще с момента приезда в Германию Максим поймал себя на мысли, что незаметно для него самого в его восприятии окружающего мира происходят существенные перемены, связанные с переоценкой ценностей. И прежде всего в плане понятий – «круто – не круто». Неожиданно для себя он обнаружил, что абсолютное большинство российских понятий о «крутости» и «эксклюзивности» в Европе воспринимаются как само собой разумеющиеся мелочи, на которые никто и никогда не обращает внимания. Как-то: обладание новым автомобилем, обед в ресторане и покупка костюма или вечернего платья для одного-единственного вечера. Здесь был иной мир. Не в смысле материального благополучия – в плане мышления…