Закон могущества
Шрифт:
Мечник этого делать не стал, потому Анатарес срыгнул за него. Вторая струя рвоты забрызгала сапоги первого меча Хаоса.
– Черт бы побрал вчерашнее пойло! – вытерев рот рукавом, процедил Тарс.
– Боюсь, что дело не только в выпивке. Мой дорогой друг, ты получил сотрясение мозга после удара лавкой! – молвил лорд Горат, скривившись.
– Забери меня Хаос, если ты неправ! – согласился Тарс.
– Этим и объясняется твоя постоянная головная боль, – добавила Ярла.
– Палец отдал бы на отсечение, чтобы найти этого дуболома с лавкой! – держась за голову, проговорил Анатарес.
– Как бы там ни было, в таком состоянии
– Еще чего! Я буду драться, даже если мне обе ноги отрубят!
Однако третий рвотный позыв решил иначе. Загадив траву возле палатки, Анатарес поспешил внутрь. Ярла помогла ему избавиться от доспеха, и он рухнул на застеленный шкурами лежак.
– Тебе нужно отлежаться, дружище, а мне – быть при короле. Жаль, что так получилось, но уверен, что ты еще успеешь себя проявить! – сказал лорд Горат и ретировался.
Ярла же осталась при Анатаресе, который мог лишь бессильно материться.
Вечером их вновь навестил их благородный друг.
– Если бы вы знали, что пропустили! – с ходу заявил лорд Горат.
– Славную бойню, – хмуро ответил Анатарес. На его голове лежала мокрая белая тряпка, такого же цвета, как и его лицо. – Кто хотя бы победил?
– Что? Ты о чем? А, какой-то здоровяк из местных, имени не запомнил. Но не в этом суть. Пожалуй, этот турнир признают самым скандальным в истории Севера!
– С чего бы это? Снова Сергонт и Регнал не смогли поделить бабскую дырку? – равнодушно поинтересовался бог войны.
– Не совсем. После общей схватки, слова попросил посол из Летарии. И сказал он такое, что мне до последнего казалось, что король прикажет его обезглавить!
– Ну, говори уже, в чем дело!
– Я конечно знал о конфликте императора Шеараниса и бранлемского короля Горлафа, но что дело дойдет до войны – об этом и думать никто не мог! Летарцы хотят взять королевство Бранлем и с сегодняшнего дня не скрывают своих намерений. Но их ближайшую провинцию Центурию от Бранлема отделяют ледяные воды и снежные горы. Единственный путь, по которому армия Шеараниса может пройти на север, лежит через Райдхард. Сегодня летарский посол передал просьбу, которая была больше похожа на ультиматум. В связи с миром между Райдхардом и империей, Шеаранис предлагает Райдхарду пропустить его войско через свои земли, взамен посулив вечный мир и любой близлежащий бранлемский город или крепость, – поведал Горат Тард.
– Вот это да! – искренне удивился Анатарес. – Неужели Лейстарг настолько глуп, что пустит лис в свой курятник?
– Вот уж вряд ли. Годрик послал на хрен летарца, на глазах всего Севера, и пообещал, что если тот не покинет Осенний остров через сутки, то его ждет вечная каторга в Архоне.
– Похоже на Годрика! – рассмеялся Тарс. – А что посол?
– Посол опешил, но сохранил лицо. Он сказал, что понимает, как это звучит, и понимает реакцию на его послание, потому предлагает королю обдумать предложение Шеараниса некоторое время. Затем ретировался, пока Годрик лично не спустился с балкона и не сломал ему челюсть. Видели бы вы, как шумели трибуны. Дрязги Сергонта и Регнала и рядом не стояли с этим скандалом!
– Король решил, что будет с этим делать?
– Конечно же, нет. Сразу после турнира он покинет Осенний остров и соберет Королевский совет в столице. На этот совет он пригласил всех лордов Райдхарда, объяснив это тем, что там будет решаться судьба всего
– Нужно подумать, – ответил Анатарес. – С одной стороны Ярле надо бы взглянуть на хвойные леса, а с другой, по опыту скажу, что чем севернее я забираюсь, тем больше у меня появляется проблем. Решим это после турнира.
– Как скажешь, добрый друг! Судя по твоему виду, пить ты сегодня не будешь.
– Случится новый Разлом, если старина Тарс откажется от выпивки!
VII
Дело шло к рассвету. Музыка в палаточном лагере стихла, ибо все менестрели и барды либо валялись прямо на земле в обнимку со своими инструментами и пустыми бутылками эля, либо грелись о тепло жарких девичьих тел в прохудившихся шатрах. Гуляки, те, что еще могли стоять на ногах, постепенно расходились по палаткам, зная, что через пару-тройку часов им уже предстоит вставать на турнир, предвкушая новые страсти и скандалы, коими уже успел прославиться этот турнир.
Ярла давно спала, а Тарс и лорд Горат сидели у костра и разговаривали. Выпивку они уже не трогали, ибо были уже в том состоянии, когда в ней не было надобности – они постепенно отходили от красного вина, купленного Тарсом на городском рынке.
– Была одна воительница, – рассказывал Анатарес. От алкоголя он стал выглядеть куда бодрее, чем было днем. – Южная бабища. Дралась длинной саблей. Любила баб и ненавидела мужиков. Лесбиянка, стало быть. Перебила кучу славных воинов. А знаешь, как? У нее в доспехе был вырез для сисек. А сиськи, скажу тебе, были у нее с дыни размером. В такие сиськи можно зарыться с головой, и больше от жизни ничего не нужно! Так вот, в бою мужики невольно отвлекались на ее прыгающие голые дыни и лишались башки. Убитым она отрезала члены. Ну помешалась, видимо, ее в детстве какой-то мужлан обидел! Мне довелось с ней скрестить клинки.
– Вижу, голова твоя на месте. Член, наверняка, тоже. Как же ты ее одолел? – спросил Горат Тард, улыбаясь.
– Перед боем купил шлюху, и она сняла все напряжение на неделю вперед. Потому в бою, я плевать хотел на эти сиськи! – ответил Тарс.
Лорд Горат расхохотался.
– У тебя столько подобных историй, старина Тарс, что у меня создается впечатление, будто бы ты живешь целую вечность! Ни одна человеческая жизнь не может вместить в себя столько приключений. Столько раз быть на волосок от смерти, и каждый раз спасаться. Как тебе это удается?
– Подобные мне воины ищут приключения, но находят проблемы. Мне же везет. Я ищу проблемы, но нахожу приключения! – отвечал бог войны, заставив лорда Гората расхохотаться снова.
Послышались приближающиеся шаги и скрежет латных сапог. Анатарес и лорд Тард как по команде обернулись. К их шатру уверенно подошел участник турнира лорд Роннар Сенемаль с Осеннего острова в сопровождении двух своих латников. Бог войны не мог не отметить, что телохранители Сенемаля были в доспехах и при мечах, хотя на гуляниях в центре города было непринято носить оружие, на крайний случай – только ножи или кинжалы, как например мечники Тарда. Анатарес напрягся, готовый в любую секунду призвать меч, потом вовремя вспомнил, что не стоит открывать окружающим свою сверхъестественную сущность, а значит, драться придется столовым ножом. Это не пугало бога войны – при желании он мог разделать этих троих деревянной вилкой.