Закон обратного отсчета
Шрифт:
— К Косе едем, я жрать хочу.
Если бы на горизонте показалась хоть одна живая душа, Джен вышел бы к ней с поднятыми вверх руками. Но вокруг — никого. Будто место выбрано специально оставить их пара на пару — пророка, инквизитора, палача и жертву. Ах да, еще один апостол прицепился.
Или жертв — двое?
Джен заводит мотор, выкручивает газ так, что грохот поднимается выше монолитов, брось сцепление — и байк вылетит вперед быком с зажатыми яйцами. Одна секунда выплеснутой ярости. Джен успокаивает байк, пяткой поднимает подставку, и трогается с места.
Они идут стрелой: Джен впереди,
Правое бедро горит. Адреналин выталкивает воздух комками. Джен поднимается на колени, чувствуя вибрацию каждой молекулы крови, все тело — броуновское движение микрочастиц. Джен дергает замок шлема, сбрасывает шлем с головы, делает глубокий вдох, полный пыли, царапающей горло. Слышит голоса.
— Я в норме, — отвечает, поднимаясь на ноги.
Джа пытается помочь, подставить плечо, но Джен справляется сам.
— Я никого не зацепил?
— Нет, — успокаивает пророк. — Ты на что налетел?
— Понятия не имею.
Джен озирается по сторонам. Аварий нет, их объезжают по соседней полосе. Макс оттаскивает к бордюру пострадавший Нортон. Интересно, насколько крепко асфальт прошелся по байку? У самого Джена дико саднит задница, на месте заднего кармана справа — лохмотья, армейские штаны не выдержали, придется ехать до дома с голой жопой. А вот куртка руки сберегла, лишь немного сточились накладки.
— Что с байком? — беспокоится Джен, ковыляя к мотоциклу.
— С виду все норм, — Макс кивает на разодранные штаны Джена. — Сам как? Ехать сможешь?
— Херня, — отмахивается Джен. Обходит Нортон, оценивая повреждения. У мотоцикла, как у самого Джена, сточена правая сторона — выхлопная, бензобак пострадали сильнее всего, но не критически — спасибо проклятым светофорам, что не позволяли разогнаться. Но в целом мотоцикл жив. «Надо воткнуть электростартер», — решает Джен, дергая кикстартер уцелевшей ногой. Нортон заводится с недовольным ворчанием.
— К Косе едем? — уточняет Макс.
Пока Джен не сморозил глупость, Джа категорически заявляет:
— Нет. Мы к себе, подъедем позже.
Спорить бесполезно, особенно когда пророк прав. Джен застегивает
— Джа, — окликает он уже усевшегося на байк пророка. — Ты помнишь, в какой момент все пошло через жопу?
Джа заводит мотор, задумавшись, слушает раскаты и перекрикивает их, кивая в сторону Макса.
— Когда ты его отбил.
Значит, не показалось.
Сумерки спускаются нехотя, темноту будто натягивают на город, растянув до прозрачности, и ее никак не удается зацепить за ускользающий конец неестественно длинного дня. Дома первым делом Джен включает газ под брошенной сковородкой, только потом моет руки, дав себе зарок, что пока не поест, с места не сдвинется. Когда куски мяса с шипением возвращаются на гриль, в кухню заходит Джа — в одной руке запасные штаны Джена, в другой — аптечка.
— Ты переодеваться собираешься? — пророк бросает штаны на спинку ближайшего стула, ящик с лекарствами ставит на стол и, открыв, деловито роется, доставая бинты, пластырь, антисептики. — Штаны снимай!
— Я сам обработаю, — перечит Джен, стягивая штанину.
— За мясом следи, — Джа придвинул табурет вплотную к плите, в руках уже наизготовку марлевый тампон, пропитаный перекисью. — Я тоже жрать хочу, между прочим.
Джен послушно подставил саднящую ягодицу.
Пророк справляется с ранами быстрее, чем Джен с говядиной, и запихнув аптечку в один из шкафов (сваленной горой посуде пришлось потесниться), исчезает из кухни. Возвращается хмурый.
— Ты бы оделся, сейчас вся банда здесь будет.
— Коса вернулся? — спрашивает Джен и, отложив щипцы, натягивает принесенные Джа штаны. — Что в полиции говорят?
— Несчастный случай. Кусок кирпича со стены отвалился и прилетел по темечку.
— Ну да, а второй кусок — мне под колесо. Чертовщина какая-то.
— Поздравляю, ты еще способен удивляться, — Джа прижимает ладони к вискам, массирует их, закрыв глаза. — Всему есть объяснение, надо только его найти.
— Тарелки доставай.
Подав Джену две тарелки для мяса, Джа открывает бар, заметно поредевший за последние пару месяцев.
— «Джек» или «Мартель»? — спрашивает он.
— Для «Мартеля» слишком гадкое время.
— И то верно, — соглашается Джа, доставая литровую бутылку «Джек Дэниэлс» и два бокала. Выглянув в окно, Джа выставляет на стол еще четыре, и идет открывать дверь.
Гости додумались привезти с собой пиццу, это спасло положение, готовить еще несколько стейков Джен бы не выдержал. Впрочем, голодными, похоже, были только они с Джа. Появившись на кухне, Алекс мигом подхватила заботу о тарелках-вилках, Макс забился в дальний угол, чтобы не мешать ей мельтешить по периметру. Савва, забравшись с ногами на подоконник, уткнулась подбородком в колени и отгородилась от шумной кухни молчанием, как колючей проволокой. Никто не настаивал на ее внимании, только Джа рискнул потревожить, принеся подушку и плед, чтобы не простыла.