Закон обратного отсчета
Шрифт:
— Это такая же операция, как остальные. Собрать информацию, просчитать риски…
— Савва, я это сделал. Как только узнал о конструкте. Информация собирается постоянно. Если ты хочешь, я открою тебе доступ к своим разработкам. Но только тебе. Раз ты с ними столкнулась. Остальным ребятам знать о конструкте не следует.
— Но почему?
— Потому что они, как и ты, рванут в бой, а это неправильно. Жертвовать ими ради фантомного блага — неправильно! Нашу работу никто кроме нас делать не хочет. Но разве она не важна?
Савва молчит, осажденная. Перемалывает
Падре Джену нравится. Он представлял себе одухотворенного проповедника всеобщего счастья, но наставник «Эквитас» вопреки ожиданиям прост, конкретен и трезво оценивает факты. С таким Джен бы сработался. Если получится. Инквизитор сомневается, что Падре согласиться помочь им.
— Один из конструкторов убивает людей, — Джа разрывает повисшее молчание. Прислонившись к подоконнику, он скрестил на груди руки, закрылся. Потревоженные рамки шуршат, сдвигаясь. — Нам нужно его найти.
— Один? — переспрашивает Падре. — У них по всей стране рассредоточены тренированные карательные отряды.
— Этот — одиночка и убивает не по указке сверху, а потехи ради.
— Не может быть, — твердо заявляет Падре. — Если конструкт используется не в мирных целях, конструктора уничтожают. Это первое, о чем предупреждают перед обучением. И поверьте мне, доводы — более чем красноречивы. С картинками.
— Значит, он вне системы.
— И что именно он делает?
— Провоцирует автокатастрофы, — отвечает Джа. — Выводит из строя тормоза. Те самые колодки с буквой «М». Он может разрушать их, когда захочет.
— Но как? — Падре вскакивает, откатывает столик с уже пустой чашкой подальше от Джена и от двери и принимается ходить по комнате. Теперь они с пророком по обе стороны диванов, как на разных берегах. — Мы проверяли, никаких следов дистанционного управления.
— Их и не будет. Фокус в материале, из которого накладки сделаны. Он рассыпается в пыль, в песок, в воздух, как любое вещество при деструкте. Но главная фишка в том, что на этот материал наш Отшельник может воздействовать удаленно.
— Интересно, интересно… Я считал, что для контроля материи конструкторам нужно хотя бы видеть перед собой…
— Да, но этот материал особенный. Он управляем. Из него сотворены тормозные колодки, маячки, которые позволяют Отшельнику проникать в сознание людей, и блокираторы в смертоносных игрушках, которые носят на себе его приспешники. На наших глазах он убил свою помощницу. Ожерельем. Чтобы не разболтала лишнего.
Джа делает паузу, дает возможность собеседнику уложить в голове услышанное. Падре замер, подбоченившись, глядит в пол, будто узоры имитации дерева на линолеуме ведут его мысль лабиринтом к пониманию законов конструкта. В задумчивости он делает шаг назад, упирается руками в столик за спиной и едва не падает. На столешнице от его ладоней, как от гигантских зубов, остается два следа.
Джа описывает Падре факты о конструкте, и Джен замечает, как филигранно пророк обходит свою роль в их получении. Будто не было привычки спасать людей,
— Ладно полиция, мы-то почему все эти убийства не связали вместе? — спрашивает Падре с сомнением.
— Потому что в материалах дел амнезию четко не указывают, маскируют формулировками типа «находился в состоянии аффекта». Наш адвокат пытался…
— У вас есть адвокат?
— Романов, — подсказывает Савва. — Очень крутой и правильный чел. Ему можно доверять.
— Надо будет познакомиться с ним. Он работает над этими делами?
— Да, — продолжает Джа. — Пытался объединить несколько из них хотя бы на уровне Икстерска, ему не позволили.
— Даже так… Ладно, давайте прикинем варианты, — Падре достает из заднего кармана мобильный, загружает приложение для заметок и наговаривает на диктофон: — Мы знаем, что конструкторы отслеживают всех своих, так скажем, инициированных. Значит, проще всего вычислить чувака вне системы будет через их систему, — выключив диктофон, он замечает: — Я пытался найти сервера еще тогда, лет шесть прошло уже. Не вышло. Бился несколько месяцев и переключил ресурсы на более злободневную проблему.
— У нас есть мобильные номера двоих, — напоминает Савва.
— Прекрасно! — сигнал диктофона. — Проследить по номерам сети. Но самое главное — наблюдение за всеми охранниками цехов, отследить контакты, вычислить подсадку маячка.
— Бесполезно, — говорит Джен. — Мне подсадили, пока я на кассе в супермаркете рассчитывался.
— Лишним не будет. Савва, определи круг ребят, которых можно подключить к операции с максимальным доступом.
— Умные, свободные, сто раз думающие, прежде чем подставлять жопу под секиру?
— Именно.
— Будет сделано.
— Остальных придется держать в неведении. Испытание доверия. Как я не люблю этого!
Перечитав сконвертированную в текст заметку, Падре стремительно выходит из кабинета. из-за неприкрытой двери доносятся короткие команды, молодые голоса уточняют детали, гудят едва различимо кулеры ноутбуков.
Ищейка берет след. Теперь остается только ждать.
Осень вспомнила, что должна быть холодной и нагнала туч. Шарахнула сразу снегом. Белая пудра на желтых листьях, черная жижа на асфальте, в руках снежинки тают так быстро, что не успеваешь заметить узор. Но намек понят.
— Пора загонять байки на зимовку? — спрашивает Алекс, когда Джен выходит из мастерской передохнуть. Она сидит на корточках перед измятым мотоциклетным крылом и пытается словить на его черном глянце в объектив снежные кружева. Холод металла дает ей пару секунд форы прежде чем модель растает.
— Нет, это все к вечеру уже высохнет, — отвечает Джен, прислонившись к воротам. В футболке зябко, волоски на руках встали дыбом, но прохлада приятная для разгоряченного работой тела. — До конца октября можно смело гонять. Так что, еще недели три есть в запасе.