Закон проклятого
Шрифт:
То, что когда-то ютилось в помещении бывшего платного туалета, теперь раскинуло свои щупальца на всё двухэтажное здание. Окна полуподвала, а также первого и второго этажа были забраны решётками, за которыми виднелись дорогие тяжёлые шторы, закрывающие внутренности бывшего ресторана от любопытных взглядов прохожих.
Неоновая вывеска «Ресторан „У Артура“» тоже исчезла. Теперь над новой дубовой дверью с золотыми ручками вывески не было вообще. Только переговорное устройство с золотой кнопкой рядом с дверным косяком.
Иван поднял
Дверь закрывалась медленно, словно ожидая, не надумает ли богатый клиент вернуться. Клиент не вернулся, зато Иван успел подставить ногу и проникнуть в помещение.
Угу. Полумрак, сигарный дым, стойка бара, тонущая в клубах этого дыма, столы разных размеров и люди за этими столами. Одни резались в «Блек Джек», с силой бия картами по зеленому сукну столов, другие горящими глазами следили за шариком рулетки, при каждой остановке оного заполняя спёртый воздух воплями и между делом достаточно чувствительно щипая длинноногих блондинок за упругие задницы, отчего те скалились накрашенными ртами и жеманно повизгивали. Понятно. Казино без вывесок для акул московского бизнеса. Скорее всего, только для своих акул, чужих здесь точно не ждали.
Когда Иван захлопнул за собой дверь, на него сразу удивленно уставились несколько десятков пар глаз. К нему тут же подскочил огромный охранник со злыми глазами.
– Кто такой? Чего надо?
– Я на минуту, – смиренно сказал Иван. – Ты бы мне сказал как Машу или Артура найти. И я сразу уйду.
– Ты и так уйдешь, – прошипел охранник. – Причем немедленно.
Он двинулся на Ивана массивной тушей, но тот поймал его за запястье и, сосредоточившись, слегка сдавил. Ретивый охранник резко остановился, будто напоролся на стену, побагровел и начал хватать ртом воздух.
– Так ты, может, все-таки скажешь, земляк, где мне их найти?
– Отпусти… Отпусти, всё скажу…
Иван несколько ослабил хватку, и незадачливый вышибала смог, наконец, вдохнуть.
– Артур ресторан продал. И уехал. Куда – не знаю.
– А официантка у него работала, Маша. Её он тоже продал или как?
Охранник как-то странно посмотрел на Ивана и пожал плечами:
– Слушай, в натуре без понятия о ком ты. Реально сказал всё, что знаю.
В общем-то Иван особо и не надеялся на удачу. Видно было, что охранник не врёт. И слышно. Иван пока еще не успел до конца привыкнуть к странному ощущению. Гориллоподобный секьюрити бубнил в голове Ивана не раскрывая рта. Его мысли были простыми, незатейливыми, и одна из них Ивану очень не понравилась.
– Ну что ж, земляк, на нет и суда нет.
Иван повернулся и пошел к выходу. Краем глаза он успел заметить, как здоровяк тут же пулей метнулся вглубь заведения, на ходу потирая помятую руку и кривясь от боли.
– Похоже, пора сваливать, – прошептал Иван, быстро открывая дверь «москвича» и прыгая внутрь. – Сейчас будет хипеж в благородном семействе. А потому
…Однако безнаказанно свалить не удалось. Как только Иван отъехал от ресторана, за ним тут же пристроился серый «вольво». Рожа водителя иномарки Ивану сильно не понравилась, и он, не сбрасывая газ на повороте, резко свернул в переулок. Пожилая дама, выгуливающая болонку примерно одного с собой возраста, довольно шустро для своих лет отскочила на тротуар, едва не задетая грязным бампером «москвича». Дряхлая псина прыгнула вслед за хозяйкой не менее резво.
– Сорри, леди, – сказал Иван в ответ на удаляющиеся визги двух обиженных престарелых дам.
Преследователи не отставали. Иван вдавил газ до пола, но не его десятки раз чиненому-перечиненому рыдвану было тягаться с холёной иностранной машиной. «Вольво» уже ехал за ним не скрываясь, почти поддавая серебристым бампером облезлую «москвичовскую» задницу.
– Ладно, ребятишки, сами напросились, – сказал Иван себе под нос и, закусив губу, резко повернул руль вправо.
Это был тупик. Провонявшая гнилыми овощами, забитая пустой тарой и мусорными контейнерами хозяйственная территория за каким-то магазином. Три кирпичных стены, грязная асфальтированная площадка и обломки железных ворот, чудом держащиеся на насквозь проржавевших петлях.
Иван заглушил мотор и вылез из машины. «Вольво» мягко вполз следом и остановился в воротах, перегородив выезд и хищно сверкая начищенными до блеска фарами.
Из него не спеша вылезли четверо, одетые одинаково, словно близнецы, в свободные черные штаны и подозрительно оттопыривающиеся по бокам кожаные куртки. Понятно. Группа захвата. Или ликвидации.
Как по команде, четверо пассажиров «вольво» разделились и окружили Ивана – двое по бокам, один сзади. Самый маленький, и, видимо, самый главный, подошел к невозмутимо стоящему парню и взял его двумя пальцами за воротник.
– Говори, паскуда, ты Седого грохнул? – процедил он сквозь зубы.
Иван улыбнулся во все тридцать два зуба:
– Чесслово, не пойму, об чем речь… Какой такой Седой?
– Сейчас поймешь.
Маленький неуловимым движением выхватил откуда-то блестящую заточку длиной в пару дециметров и приставил её к горлу Ивана.
– Последний раз спрашиваю, ты или не ты?
Иван сощурился и улыбаться перестал.
– Ты б пальчики-то убрал, землячок. А то ж ведь можно без них остаться, ежели хвататься за то, что не надо.
– Чего зря порожняки гонять, мочи его! – вдруг заорал тот, что стоял справа. – Это он твоего брата зарезал! Я его в окно видел, когда на шухере стоял!
Лицо маленького перекосила злобная гримаса. Он с силой ткнул заточкой и… пронзил воздух. Иван качнулся, отклонился в сторону, перехватил правой руку маленького в запястье и, продолжая вращение корпуса, выставил предплечье своей левой руки как раз перпендикулярно вытянутой руке нападающего. Послышался хруст и жуткий звериный вой. Рука, сломанная в локтевом суставе, безвольно провисла.