Законы магии
Шрифт:
— Это несправедливо. Он не заслужил… Я такая трусиха, не могу поддержать даже собственного сына. Я слышала, что госпожа Мирсет, ваша подруга придумала способ помочь. У Вана начальная форма заболевания. Она сказала, что у него много шансов поправиться. Я уверена, с ним все будет хорошо, он вырастет прекрасным человеком… Жаль я не увижу этого… Знаю, это эгоистично, но ничего не могу с собой поделать, — Мира слабо улыбнулась. — Лекс, а вы боитесь смерти?
— Да.
Женщина минуту помолчала, собираясь с силами, затем посмотрела алхимику в глаза и виновато произнесла:
—
— Я буду здесь.
— Будем бояться вместе, — попыталась пошутить женщина.
— Нет, — улыбнулся Лекс, — лучше расскажите о вашей жизни.
И она рассказывала. Слабым тихим голосом, который постоянно прерывался, чтобы набраться сил и снова зашелестеть, отгоняя тишину этого мрачного места. Рассказывала о детстве, о первой любви, о родителях. Много говорила о супруге, еще больше — о сыне. О своей работе. О грустных и радостных событиях. О потерях и обретениях. О страхах и надеждах. О прошлом и будущем. Лекс улыбался, хмурился, о чем-то спрашивал, но, в основном слушал. Голос становился совсем слабым, он слабеньким огоньком боролся со смертью. Очередная пауза затянулась слишком надолго. Лекс обеспокоенно посмотрел на женщину. Мира неподвижно лежала, слепо уставившись в потолок. Грудь еще мерно вздымалась и опускалась, но сознание уже покинуло ослабленное тело. Лекс просидел еще несколько минут, пристально вглядываясь в восковое лицо. Очень не хотелось оставлять ее так, с распахнутыми в жутком удивлении глазами, но алхимик знал, что спазм не даст векам сомкнуться. Лекс вздохнул, неуверенно погладил Миру по руке и отправился домой.
Сопартийцы опять собрались в «женском» доме, в этот раз, чтобы поужинать и обсудить события прошедшего дня. Лекс от встречи уклонился. Сославшись на усталость, он отправился прямиком в свою комнату. Не зажигая свет и, не раздеваясь, юноша завалился на свою неудобную, жесткую тахту. Сознание долго плавало на границе сна, то погружаясь глубже, то тревожно возвращаясь в реальность. И только Лекс почувствовал, как видения отступают, становясь более бессмысленными, дверь в комнату распахнулась, и через закрытые веки замаячили отблески света.
— Алхимик, вставай, — раздался тревожный голос Цельсии, — мне нужна твоя помощь.
Женщина поставила керосиновую лампу на стол, поспешно сняла куртку и начала стягивать штаны.
— Цельсия, я, конечно, все понимаю, — Лекс присел на тахте, сонно потирая глаза, — но тебе не кажется, что это слишком?..
— Заткнись и подотри слюни, я не за этим!
Винара приспустила штаны до верхней части бедра, сунула в руки Лекса лампу и взволнованно сказала:
— Я, кажется, заразилась. Посмотри.
Она указала на верхнюю часть правой ягодицы. Лекс приблизился к Цельсиии, отгоняя от себя мысли о том, удобно ли в походе носить батистовые ажурные трусики (разумеется, черные) и какая в них необходимость, тем более, если они почти ничего не скрывают.
— Ну, что там?! — поторапливала Винара.
Лекс осторожно провел рукой по коже. Цельсия вздрогнула.
— Вот черт!
—
— Ты только не паникуй. Похоже, это, — Лекс серьезно посмотрел на женщину, — следы от укусов крапивы.
Цельсия удивленно смотрела на алхимика, силясь осознать сказанное.
— Что? — наконец, выдавила она.
— Крапива, — спокойно повторил Лекс, отодвигаясь от женщины. — Удивительно, два дня прошло, а следы еще остались. Похоже, это аллергическая реакция.
— Крапива?
— Да.
— «Только не паникуй», да? — Цельсия презрительно посмотрела на Лекса. — Очень смешно.
Лекс виновато развел руками.
— Выходит, только зря задницей светила, — ворчала Винара, натягивая штаны.
— Выходит, зря, — согласился Лекс.
Цельсия с минуту внимательно смотрела на алхимика, что-то обдумывая, затем, как бы неохотно начала:
— Мы, ведь сильно рискуем, находясь здесь?
— Ты о болезни? — Винара кивнула. — Сложно сказать. Никто толком не знает условия заражения. Опасно находиться в непосредственной близости от шва, но по моим ощущениям, он примерно в тридцати километрах от нас. Это далеко. От человека к человеку, болезнь точно не передается, если ты к этому клонила.
— Угу, — неопределенно ответила Цельсия, глядя куда-то в сторону. — Слушай, Лекс, — пожалуй, она впервые назвала алхимика по имени, — а тот мальчик и его мать…
Открылась входная дверь, и послышались тихие голоса Неила и Ларка.
— Мм? — Лекс призвал Цельсию продолжать.
— Нет, забудь, — раздраженно ответила она и вышла из комнаты.
Лекс затушил лампу, и устало повалился на тахту.
Наутро, отряд быстро и без лишних разговоров, собрался и никого, не ставя в известность, отправился в путь. Идти решили пешком, лошади с фургоном вряд ли смогут преодолеть непроходимую скалистую местность у подножья гор. На выходе из поселения их ждал глава и двое охранников. Все внутренне напряглись, ожидая неладное, но староста подошел к Сариде протянул талисман в виде цветка и вежливо сказал:
— Госпожа магистр, не желаете заодно заглянуть в святилище?
— Зачем? — раздраженно отмахнулась Сарида, — Сфера рассвета и так работает через жопу. К чему усугублять?
— Как пожелаете, — глава убрал талисман в карман. — Будем молиться за ваш успех и скорейшее возвращение.
— Ага.
— Подождите, пожалуйста!
— Какого хрена! — в сердцах воскликнула Сарида. — Мы сегодня хоть сдвинемся с места?!
К группе подбежал запыхавшийся Ван, он смущенно потупился под пристальными взглядами собравшихся, подошел к Цельсии и протянул ей свою фигурку дельфина:
— Это вам. Возвращайтесь скорее, маме стало хуже. Она еще не доделана, — мальчик указал на фигурку, — но пусть она принесет вам удачу.
Цельсия присела к вконец раскрасневшемуся мальчику на корточки, сложила его ладонь в кулак, таким образом, спрятав дельфина, и нежно сказала:
— Оставь пока себе. Тебе же нужно его доделать. А, когда я вернусь, сам решишь, дарить или нет.
— Обязательно подарю! — выпалил мальчик и прижал руки к груди. Цельсия лишь улыбнулась. Ван повернулся к Лексу: