Законы улиц
Шрифт:
– В двери видеоглазок. С виду обычный глазок, но это камера. Она передает картинку на ноутбук. Он сидел здесь, пил пиво и в любой момент мог видеть, что происходит в подъезде.
– Охренеть, – простонал Хохлов, проглатывая проступающий из желудка жар – у него разыгралась изжога. – Сколько у нас уже трупов? С этим надо завязывать…
Из соседней комнаты выглянул Леха Давыдов, опер из их отдела.
– Петр Дмитриевич, мы кое-что нашли!
Хохлов и Фокин, обходя обыскивающих комнату сотрудников, прошли в дверь. Давыдов, в медицинских перчатках,
– Стволы. Там еще коробка с патронами.
– Криминалиста сюда можно? – крикнул в дверь Хохлов. – Осторожно, не залапайте стволы. Там могут быть пальцы его подельников.
Света в допросной УВД рассказывала свою историю Аксенову. Ее показания опер записывал на диктофон.
– Первый раз он мне позвонил… Я не помню, сколько времени точно прошло… Почти месяц назад.
– Число, день – помнишь?
– Кажется, третье.
Аксенов кивнул. За полторы недели до поимки Ханыгина.
– Сказал, чтобы я нашла ему квартиру, – шмыгнула носом Света. – Такую, чтоб я могла ходить туда свободно. Он сам Настю предложил. Когда мы встречались, раньше, он знал про мою подружку, я ему рассказывала… Еще Артем сказал завести симку на чужое имя. Говорит, твой телефон прослушивать будут…
– И на чье имя ты симку купила?
– Настю попросила, она дала мне свой паспорт… Артем сказал, что через два дня будет у меня. Мы договорились встретиться в «Армаде», на подземной стоянке, в три часа дня. Артем был там. Мы петляли по лестницам… Он сказал, чтобы от хвоста избавиться, если за мной следят.
– А потом?
– Что потом? – потом мы приехали туда, на Донецкую, в квартиру Насти. – Света с мольбой взглянула на Аксенова. – Я не знала ни про какие ограбления, честно! Артем сказал, что ему нужно долги собрать, что ему много людей денег должны. А когда соберет, то мы с ним уедем.
– Куда?
– Куда-нибудь, – пролепетала она, пожав плечами. – Туда, где нам будет хорошо вместе… Где нас не достанут…
Дура. Какая же ты дура. Но вслух Аксенов этого не сказал.
– И вы с ним созванивались, он тебе звонил на новую симку? Говорил, что ему принести из продуктов? Он что, из дома не выходил?
– Выходил куда-то, за ним друзья заезжали. Но только в машине ездил и все, а сам никуда не ходил. Это опасно. Особенно в магазинах бывать, тем более около дома. Артем говорил, что там могут его фотографии висеть. Он только по вечерам иногда, как я поняла, в кафешку заглядывал…
– В какую кафешку?
– Ну там, на углу. Около дома. Он говорил, что не стоит, но после тюрьмы ему хоть иногда надо где-то бывать. Что он не может в четырех стенах вечно сидеть.
Работа в квартире была почти закончена, когда местный опер привез испуганную Тимошкину.
– С квартирой все в порядке? Ничего не сломано?
– Вам сейчас не об этом надо волноваться, – проворчал Фокин. – Настя, вы знали, для чего Света попросила сдать вам эту квартиру?
– Для родственника. Брат двоюродный из Ростова. У него с бизнесом какие-то проблемы, вот он и приехал…
– А что за бизнес у брата, не говорила?
– Нет, но… Света попросила мой паспорт, чтобы купить несколько сим-карт. Для брата. Как я поняла, он какой-то деловой и ему нужно сразу несколько телефонов, чтобы все вопросы успевать решать… – Настя растерянно смотрела на Фокина и Хохлова. – Что-то не так? Это… это не брат?
Хохлов вышел в подъезд, где курили опера.
– Давыдов, срочно запроси в сотовых компаниях все телефонные номера на эту девку, – Хохлов кивнул назад, на входную дверь квартиры. – Все, которые были подключены за последний месяц. Срочно.
Аксенов в управлении еще долго беседовал со Светой, пытаясь вытянуть из нее максимальные подробности. И вскоре она вспомнила более важные вещи.
– Да, я два раза ночевала у него… Больше Артем не разрешал. Говорил, что это может быть подозрительно. Когда я оставалась у него, я слышала, как он созванивается с кем-то. Но я не знаю, с кем, я ни разу никого не видела!
– Допустим. Но он как-нибудь этих людей называл?
– Что?
– Когда он звонил, он говорил «привет, чувак», или говорил все-таки «привет, Коля»? Как он их называл в разговоре?
Света поморщилась, вспоминая.
– Одного… одного Молоток. Я запомнила хорошо – да, Молоток. А второго… не помню точно… Хриплый? Или… нет, не Хриплый. Как говорят, когда у человека голос такой охрипший, еле слышный?
Аксенов почти растерялся.
– Ээээ… простуженный?
– Вспомнила, Сиплый! Точно, Сиплый. Молоток и Сиплый.
Аксенов записал клички в блокнот. Наблюдая за ним, Света робко и жалобно спросила:
– Скажите, а вы… вы же меня теперь не посадите? Я вам сказала все, что знала, честно.
Ни за что. На Свету у полиции были другие планы. Но ей об этом знать было не обязательно.
А вечером Аксенов не выдержал и напился. Они с Фокиным заехали в бар к Крылову – помянуть убитого коллегу.
– Мы хотели СОБР вызвать, – говорил Аксенов, допивая пиво из недавно еще полной кружки. – Наш, ментовской. Но Долгов сказал – мы Жилу дольше ловим, наружку всю задействовали… Я, мол, заслужил, чтобы Жилу повязал УФСИН. А эта тварь…
– Черт, – вздохнул Крылов.
– Если бы я спустился вниз, чтобы позвонить Хохлову и вызвать СОБР… – выдавил Аксенов. – Сейчас я был бы труп. Не Долгов, а я.
– Не думай об этом, – неуверенно сказал Фокин.
– Не думай? А ты об этом не думаешь?
Фокин промолчал, после чего отправился к барной стойке заказывать еще пива. Крылов пальцами захватил в тарелке пару орешков.
– А с телефонами Жила умно придумал.
– Сука, – сквозь зубы буркнул Аксенов. – Мы пробили все телефоны, Леонидыч. Эта дура купила на имя своей подружки пять симок. Одну для себя, а через несколько дней четыре для Жилы. В итоге банда перезванивалась, пользуясь симками на чужое имя. А сегодня все эти симки умерли. И все, что у нас есть – это их звонки.