Законы улиц
Шрифт:
Он успел лишь дотронуться до ручки. Мощным ударом ноги Жила распахнул дверь, едва не сбивая с ног сторожа, и обрушил на его голову мощный удар дробовика. Сторож с выбитой челюстью рухнул на пол – он отключился сразу же.
– Вяжи его! – рявкнул Жила Рыжему, бросая ему моток скотча, после чего обернулся на Шкета: – Ищи с ейф!
Ханыгин, сидящий за рулем, посмотрел на часы на панели приборов. Две минуты. Пора. Он
– Сюда! – крикнул Шкет.
Сейф находился в офисной каморке через две двери от сторожки. Жила и Рыжий быстро прошли внутрь, Рыжий скинул со спины рюкзак и выудил из него легкий и компактный сварочный аппарат.
– Быстрее, — скомандовал Жила.
Нацепив очки, Рыжий включил сварку – и огнедышащий сноп искр вгрызся в металл.
Ханыгин снова бросил взгляд на часы. Четыре минуты. Через две-три минуты они должны выйти. Еще ни разу работа не занимала больше семи минут.
Вдруг в зеркале заднего вида мелькнула какая-то тень – Ханыгин скорее почувствовал ее, чем увидел. Дернувшись, он обернулся. В ту же секунду водительская дверь распахнулась, и Ханыгина выдернули из машины мощные руки двух бойцов ОМОНа. Ханыгин не успел открыть рот, как получил такой удар в живот, что захлебнулся собственным дыханием.
Другие спецназовцы, в шлемах с пуленепробиваемыми забралами и с автоматами в руках, уже стягивались к дверям офиса, беря ее в клещи с двух сторон.
– Документы тоже, берем все! – рыкнул Жила. Рыжий и Шкет выгребали в клетчатую капроновую сумку все содержимое сейфа. Пачки с деньгами, накладные, сотовый телефон. Под ворохом бумаг обнаружились еще 20—30 тугих пачек пятитысячных купюр.
– Здесь до х… бабла! – обрадовался Рыжий, запихивая деньги в сумку. – Все! Может, по столам пошмонаем, вдруг…?
– Уходим, – рыкнул Жила, первым выходя из офиса.
Первыми из офиса вывалились Рыжий с рюкзаком в руках и Шкет, волочащий на плече баул. И тут же на них со всех сторон бросились вооруженные спецназовцы, оглашая ночь криками:
– На землю! Ми лиция! Лежать!
Рыжий мгновенно плюхнулся вниз. Шкет заколебался, и на него мгновенно навалились двое бойцов. Еще двое омоновцев рванули к дверям склада, но изнутри их встретил мощный выстрел. Заряд дробовика отбросил бойцов назад, одному разнесло плечо, и он истошно завопил. Остальные бросились к двери, паля в темноту из автоматов.
Жила
– Сзади! Они через окно вошли! Сзади! – кричал Крылов, бросаясь за угол. За ним бросились двое омоновцев. Аксенов, пораженно глядя на истекающего кровью и кричащего бойца, которого обступили соратники, еле заставил себя вернуться в реальность и пустился за Крыловым.
Жила выпрыгнул из окна, но на него уже бежали тени.
– Суки! — проорал он, открывая огонь.
Первый же заряд дроби угодил в бедро Крылова, и он, дико взвыв, рухнул на землю. Бегущие за ним спецназовцы открыли огонь из автоматов, но Жила стремительно сорвался с места и, пригибаясь и петляя под градом пуль, исчез за поворотом.
– За ним! – орал Аксенов, с ужасом подбегая к раненому Крылову. – Быстро, мужики, за ним!
Он плюхнулся на землю перед Крыловым. Того колотило от боли, глаза дико вращались. Из раны размером с кулак на бедре хлестала кровь. Аксенов в шоке отшатнулся, даже в темноте увидев потоки крови.
– Б… дь, Леонидыч! Скорую! Вызывайте скорую! – сорвав с плеч пиджак, Аксенов скомкал его и прижал к ране на ноге Крылова. Самого Аксенова трясло от шока. Глянув на бледное и наполненное ужасом лицо истекающего кровью напарника, Аксенов истошно взвыл, срывая голос: – Скорую, б… дь, сюда!!
– Сбежал, значит, сука, – хмуро кивнул Крылов.
– Мы взяли Ханыгина. Помнишь, водила ихний? Который Жилу сдал? За разбои, с одним корешом стал хаты выставлять. А ведь завязал.
– С Жилой он связан?
Аксенов покачал головой.
– Жила ему кишки бы выпустил и все. И Ханыгин об этом знает. Не говорит ничего, зараза. Но я думаю, он после пяти лет завязки снова взялся за старое, чтобы на скорую руку бабла поднять. И свалить из города. Узнал про Жилу – и понял, что надо валить. Потому что Жила до него доберется, и за косяк придется отвечать.
– Запросто, – согласился Крылов. – Эта сука зверь настоящий… Я в ментуре почти тридцать лет провел, Денис. А такого как он отморозка не встречал. До сих пор не могу забыть, как мы тогда взять его пытались… Урод мне ногу чуть не отстрелил. Я еле выкарабкался. Два года по больницам мотался… Хромаю теперь, б… дь. А если бы не эта падла, может, до сих пор в операх бы ходил.
Аксенов с сочувствием посмотрел на наставника, зная, какое огромное место в его жизни занимала работа.
– Тебе еще повезло, Леонидыч. Одного из бойцов так и не спасли.