Законы жанра. Том 2
Шрифт:
— Мозес не настолько опасен, — сказал Смит. — Он местный. Он предсказуем. Кроме того, его таланты заточены на решение крайне специфических задач и не представляют особой ценности для кого бы то ни было за пределами агентства.
— Все равно это как-то на вас непохоже, — сказала я.
— Он живет в районе с частной охраной, и мы за ним присматриваем, — сказал Смит.
— А вот это уже похоже.
— Мисс Кэррингтон, что бы вы о нас ни думали, мы не монстры, — сказал Смит. — И большинство наших людей, отработав на агентство положенные часы, возвращаются
— Даже вы, Эллиот?
— Я же сказал, большинство.
Мне трудно было представить Смита в обычной жизни. Точнее, я вообще не верила, что у Смита есть обычная жизнь, жизнь вне ТАКС. Что вечерами он въезжает в свой тихий пригород, оставляет машину на подъездной дорожке и идет к дому через изумрудную лужайку, а в доме горит свет, и кто-то внутри ждет Смита и рад его возвращению.
Конечно, у меня не было никаких доказательств, что он рептилоид (хотя я так и не смогла окончательно отказаться от этой теории), но к обычным людям его тоже невозможно было отнести.
Да я и сама, если что, после работы возвращалась в полный убийц и наемников отель.
Мы пересели в другой лифт, и он доставил нас на парковку, где нас уже ожидал служебный черный «эскалейд».
— Планы немного изменились, — сказал Смит нашему водителю. — Сначала заедем по этому адресу.
— Вы переживаете о больных сотрудниках, Эллиот, — сказала я. — Это так трогательно.
— Вам никогда не надоест надо мной издеваться, мисс Кэррингтон?
— Не раньше, чем вот это снова заработает, как и должно работать, — сказала я и помахала у него перед лицом своей затянутой в перчатку правой рукой.
Функциональность к ней возвращалась, но крайне медленно. Скажем, я могла бы включить правой рукой свет, если выключатель будет достаточно большого размера, но речи о том, чтобы держать в ней даже не пистолет, а хотя бы ручку или чашку с кофе, все еще не шло. Если восстановление будет идти такими темпами, мне потребуется достичь возраста Кларка к тому моменту, как все вернется к прежним параметрам.
И до этих самых пор у меня будет моральное право издеваться над Смитом столько, сколько я захочу. Хотя это уже вовсе не так забавно.
Мы покинули Город и въехали в тихий пригород, где дома утопают в зелени, а ветки деревьев образуют полог из листвы над дорогой. В таком месте мог бы жить и Эллиот Смит, если бы он был нормальным человеком.
Но на самом деле здесь жил Фрэнк Мозес, артефактор ТАКС. По дороге Смит несколько раз набирал его номер, но ответа так и не дождался. После второго гудка включался автоответчик, и Смит каждый раз просил ему перезвонить.
Никто, разумеется, так и не перезвонил.
В нашей работе это тревожный симптом, и когда водитель припарковал «эскалейд» на аккуратно вымощенной светлым камнем подъездной дорожке, внутренне я уже была готова ко всему.
Смит тоже. Он дважды позвонил в дверь, и, так и не дождавшись ответа, отошел в сторону, приказывая нашему водителю ее выбить.
— Если он действительно болен и не может отойти
— Если он до сих пор не отреагировал на мои звонки, значит, он без сознания, — сказал Смит. — И тогда мы прямо-таки обязаны войти и вызвать для него «скорую помощь».
Водитель (полагаю, он тоже был не просто водителем, а оперативным агентом ТАКС) выбил дверь первым же ударом ноги, мы вошли внутрь и сразу же увидели Фрэнка Мозеса. Он сидел на кресле в большой гостиной, и его невидящие глаза смотрели в экран телевизора, по которому шли помехи.
Смит приложил пальцы к его шее, но лишь для проформы. Было очевидно, что Фрэнк Мозес мертв уже несколько часов.
— Дверь была закрыта изнутри, и я не вижу признаков насильственной смерти, — сказал Смит.
— Конечно, — согласилась я. — Он умер сразу же после того, как мы с вами вернулись из Миров Бесконечной Войны, и вы вспомнили, что обещали меня с ним познакомить. Что может быть естественней?
— Вы правы, это подозрительное совпадение, — согласился Смит. — Надеюсь, вы же не думаете, что это я его убрал?
— Это ведь так на вас непохоже.
— Если бы на самом деле я не хотел вас знакомить, у меня в запасе был бы десяток способов этого не делать, — сообщил он. — Возможно, какие-то из них показались бы вам подозрительными, но не более подозрительными, чем это. И не пришлось бы никого убивать.
— Допустим, — сказала я. — А как далеко Мозес продвинулся?
— Продвинулся в чем?
— В создании генератора узконаправленных индивидуально-персонализированных лучей смерти, при помощи которых можно убить вообще кого угодно по вашему выбору.
— Он ничем подобным не занимался, — сказал Смит. — Как и никто в нашем техническом отделе.
— Почему же тогда его убили? — спросила я.
— Я не знаю. Я даже пока не уверен, что его убили.
— Похоже, что кто-то подчищает хвосты, — сказала я. — И если это не вы, то кто? С кем он вообще контактировал?
— Помимо двух десятков парней из техотдела? — уточнил Смит. — С половиной оперативного состава ТАКС. Со мной, с Чарльзом, с агентом Джонсоном, много с кем еще. И я хочу еще раз обратить ваше внимание на то, что мы не можем быть уверены, что это убийство. В жизни бывают и более странные совпадения.
Только не в моей.
— Это убийство, Эллиот.
— Чуйка настоящего копа?
— И большой жизненный опыт, — сказала я. — Надо вызвать полицию.
— Он наш.
— Если он умер сам, это не играет никакой роли, — сказала я. — А если копы подтвердят убийство, никто не помешает вам влезть в их расследование. Как обычно.
— Звучит разумно, — согласился Смит. — Джеймс, вызовите копов, дождитесь их приезда и убедитесь, что они все делают правильно. После того, как они здесь закончат и увезут тело, поезжайте в офис охранной компании и затребуйте у них все записи с камер видеонаблюдения, на которых виден этот дом и прилегающие к нему… скажем, два квартала, за последние двадцать четыре часа. И давайте сюда ключи от машины.