Закрой дверь за совой
Шрифт:
Ирма озадаченно смотрела на него, пытаясь сообразить, что можно сварить из этих ингредиентов.
– Ну же, думайте! – приободрил Гройс. – Вот вам условие задачи: люди не любят тараканов. Как при помощи крахмала и девушки заставить их раскошелиться?
– При условии, что насекомых у них в домах нет?
– Разумеется.
Некоторое время Ирма сосредоточенно размышляла, но вскоре признала, что сдается.
– На бумаге вы печатаете объявление, – объяснил Гройс. – «В связи с сильной зараженностью
– Ну и что?
– Вы правда не понимаете? – восхитился старик. – Счастливая женщина! Что случится, когда тараканов начнут морить в подвале?
– Они побегут по квартирам! – сообразила Ирма.
– Конечно! Поэтому жители двадцати подъездов, на которых я вешал объявление, звонили мне и просили провести обработку их жилищ. Одновременно с общей дезинсекцией. А дальше все несложно: в помещение входит девушка в маске, сует ответственному квартиросъемщику какую-то бумажку для росписи, проходит по углам и разбрасывает из коробки белый порошок. Берет деньги за обработку и покидает осчастливленных жильцов.
– А порошок – это, значит, крахмал?
– Самое безобидное средство. Можно воспользоваться содой, но вдруг в доме маленькие дети, а взрослые не уследят… Нет, крахмал идеален. Жильцы ждали три дня, потом убирали крахмал и с радостью убеждались, что в их доме не появилось ни одного нового таракана. Все были очень довольны. Представляете, сколько счастья я приносил людям?
Кажется, она не оценила его иронию. Торопливо строчила в блокноте, и Гройс не удивился бы, увидев в нем рисунок таракана в разрезе.
– Расскажите что-нибудь еще.
– Э, нет, теперь ваша очередь!
Она пожала плечами:
– У меня никакой истории нет. В прошлом году сюда прибилась дворняжка, я сначала просто подкармливала ее, а потом решила оставить.
– Любите собак?
– Совершенно к ним равнодушна, – неожиданно для себя призналась Ирма.
Гройс взглянул на нее испытующе.
– Зачем взяли?
– Людям нравятся те, кто берет бездомных животных. К тому же он фотогеничен.
– А! Съемки для газет и журналов?
– В первую очередь, для моего блога. Тридцать тысяч подписчиков! Приходится регулярно напоминать им, как он страдал, бедный малютка, и какая я молодец, что спасла ему жизнь.
Ирма улыбнулась и в этот момент показалась Гройсу почти симпатичной. Сквозь корку ханжества и притворства пробилось совершенно детское лукавство. Она лучилась самодовольством, точно ребенок, укравший варенье из запертого шкафа, радующийся не столько запретной сладости, сколько собственной лихости: «Мне удалось перехитрить этих взрослых жадных дураков».
Она смеялась над людьми,
– А вообще я его не люблю, – добавила Ирма.
Короткая вспышка расположения тут же потухла.
– Не любите? Почему?
– Он тупой. Ничего не знает, ничего не умеет. Я надеялась, он будет как собаки в фильмах – приносить мне тапочки, или, знаете, прыгать так забавно, как тот пес в фильме с Джимом Керри.
– Джек-рассел-терьер, – пробормотал старик. – Его прыжки умиляют только первые два часа.
– А Чарли даже не лает на почтальона! – она не слушала. Лицо ее приобрело обиженное выражение, словно Чарли нарушил данное ей обещание. – Он научился только сидеть и бегать за мячиком. Все! Это глупая собака. Неинтересная.
– Можно мне с ним познакомиться? – осторожно спросил Гройс.
Словно тумблер щелкнул у нее в голове – Ирма от жалоб на бестолкового пса молниеносно перешла к подозрительности. Глаза ее сузились, она рассматривала Гройса, явно пытаясь сообразить, что он задумал.
– Мне будет здесь чертовски скучно ближайшее время, – признался старик. – А собака – неплохое развлечение.
Женщина молчала.
– К тому же приятно посмотреть на пса-дурака, – добавил он. – Потому что это ваш пес… Уж извините за откровенность. Если вы понимаете, что я хочу сказать.
– Вас греет мысль, что я завела тупое животное?
– Ага, – Гройс широко улыбнулся. – Как будто это небольшая месть провидения.
Ирма помолчала, обдумывая что-то, затем встала, открыла дверь и неумело свистнула.
Спустя пару секунд в комнату влетело черное лохматое существо, помесь спаниеля и болонки, щедро разбавленная дворнягами. Кривоногий пес с проваленной спиной и дурашливой мордой. Он оперся передними лапами на кровать старика и оглушительно залаял.
– Фу! Брысь! Чарли, нельзя!
На хозяйку дальний потомок спаниелей не обращал никакого внимания. Гройс затруднялся выбрать, что его раздражает больше – собачий лай или крики женщины.
Он сунул Чарли под нос свободную руку. Едва обнюхав его ладонь, пес тотчас угомонился и лег под стул Ирмы с выражением скуки на морде, хотя глаза хитро поблескивали из-под косматых бровей.
– Ему у вас хорошо, – нехотя признал старик. – Сытый, веселый, шебутной… Шерсть блестит. Слушайте, вы и правда молодец.
Ирма уже полностью утратила интерес к теме. О том, какая она молодец, она выслушивала по нескольку раз в своем блоге, едва кто-нибудь из новых посетителей добирался до записей о бедном спасенном песике. А говорить о самом Чарли ей было скучно.
– Давайте продолжим. – Она помахала блокнотом. – Расскажите что-нибудь еще. Что важно для кидалы?
– Артиста, – поправил Гройс.