Закрывая глаза смотри внимательно
Шрифт:
Обряд целиком захватил Андрея, наполняя благодатным теплом сердце, которое выходило за пределы тела и окутывало племянницу, священника, санитарку, которая вызвалась помочь. Молитвы, которые он произносил вместе со священнослужителем, превратились в музыку и погрузили его в оцепенение…
Андрей резко сел в кровати, он был в своей келье, темнота за маленьким окном лишала возможности определить время суток. Мобильный телефон продолжал звонить, подползая к протянутой руке. Внимательно посмотрев на имя контакта и, убедившись, что это Светлана,
– Что еще за день Сурка, проговорил он вслух, прислушался к звуку собственного голоса, и видимо не удовлетворившись эти, поднес руки к лицу и стал внимательно их рассматривать, не обращая внимания на входящий вызов. Теперь это точно не сон, линии жизни четко видны на ладонях, встряхнув головой, отгоняя остатки сна, ответил на звонок.
– Да, слушаю тебя.
– Андрей! Хорошо, что ты ответил. Карина…
– Она в 7-ой клинической?
– Да, кто тебе сказал? Ничего не понимаю… ладно. Она в кардиологии ее сейчас оперируют, просила тебя приехать. Состояние тяжелое.
– Получу благословение и приеду. До встречи, – монах коротко ответил сестре и разорвал соединение.
Все медицинские обследования были быстро проведены, анализы взяты, диагноз вынесен консилиумом ведущих специалистов клинической больницы: «Стеноз аорты не ясной этиологии в стадии компенсации». Лечение и дата следующего обследования назначены, пациент выписан с рекомендацией оперативного лечения, через 7 лет. По мнению врачей, стеноз за это время «созреет». Будет время созреть и для Михаила.
День выписки был хмурым и ветреным, что вполне соответствовало концу сентября и настроению Копова. Резкие порывы ветра срывали с тополей желтые листья, а лежащие на асфальте, закручивали в причудливые спирали, нашептывая о скоротечности жизни. Одиночество, осень, болезнь. Михаилу не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Гулять тоже не хотелось. Самое большое желание что-нибудь захотеть. Он горько ухмыльнулся своим мыслям и решил, подводя своеобразный итог последним событиям, что мысль о смерти, как о естественном завершении – не пугала его.
– Только ты, милая меня и ждёшь. – Сказал он вслух, закрывая за собой парадную дверь кардиологического отделения.
– Что, простите?
От неожиданности Михаил вздрогнул, увидев улыбающегося монаха, стоящего за его спиной. Незнакомцу было около пятидесяти лет, седые волосы с большими залысинами зачесаны назад, что визуально увеличивало и без того большой красивый лоб, широкие густые брови, тёмно-русые усы и борода с проседью, глаза зелено-молочного цвета, окруженные ореолом разбегающихся от них морщинок.
– Простите, ради Бога.
– Ну, если только ради Бога, – продолжая улыбаться, ответил незнакомец – замечательно, когда кто-то ждет.
Приступ головокружения заставил Михаила вцепиться в широкий рукав рясы.
– Вам нужно присесть, – уже без улыбки сказал монах, пытаясь завести Михаила обратно
– О, нет. Там я уже был.
– Тогда присядем на скамейку. Не могу уделить Вам много времени, меня ждет племянница, пригласить кого-нибудь из медперсонала?
– Нет. У меня есть одна просьба, извините за назойливость, мне хотелось бы поговорить с Вами. Давно перестал верить в случайности. – Торопливо, опасаясь, что собеседник скроется за дверью, проговорил Михаил.
Пристально глядя в глаза Михаила, монах молчал, как показалось Копову, неприлично долго.
– Брат Андрей, – произнес он, протягивая ладонь.
– Михаил Копов.
Рукопожатие, было долгим, вдумчивым. Оба как будто выбросили вперед два чувствительных щупальца для знакомства. Михаил принял в свою ладонь тонкокостную сухую прохладную руку, которая пожала его ладонь крепко и уверенно, но без демонстрации силы. Случайная встреча, мысль, спонтанно высказанная вслух… Этот человек, заставил его встать в стойку, как легавую взявшую след, он был нужен ему. Зачем, Михаил еще не знал, но собирался выяснить. Внутренняя уверенность необходимого продолжения случайного знакомства, помогла преодолеть смущение, и высказать все это вслух.
– Через два часа буду свободен для разговора, но не могу сказать, что буду в вашем распоряжении. Сегодня 20 сентября канун Рождества Пресвятой Богородицы, к 16 часам мне необходимо быть в обители Ново-Иерусалимского монастыря на праздничном богослужении. Если Вы за рулем, то можете меня подвезти, и я отвечу на ваши вопросы.
– Да, сделаю это с удовольствием. Ваша манера говорить больше подходит военному, чем монаху. Извините, наверное, болезнь изменила меня, раньше я говорил, что должно, а теперь что думаю.
Брат Андрей все это время внимательно смотрел в глаза Михаила, будто вспоминая, не встречались ли они раньше, затем перевел взгляд на часы, и задумчиво произнес:
– Сейчас около 11 часов. Встречаемся здесь в 13:30. Надеюсь, наша беседа будет полезной для нас обоих. Не прощаюсь с Вами, Михаил.
Монах скрылся за дверью, а Копов стоял, и был готов стоять до назначенного времени на больничном крыльце, такую потребность он испытывал в этом человеке. Как там сказала соседка, изменилась моя жизнь по всем фронтам.
– Он ответит на все мои вопросы, а есть ли у меня вопросы к нему? Есть непреодолимое желание крепко обнять этого монаха как старого друга, похлопать по плечу и спросить:
– Ну, как ты, старина! Где пропадал? Как мне тебя не хватало.
Закрыв за собой дверь, Брат Андрей остановился и внимательно посмотрел через стекло парадной двери на своего недавнего собеседника, который улыбался и не уходил, как будто собирался дожидаться его там. Достал мобильный и быстро набрал следующий текст: «Михаил Копов выписан из 7 клинической кардиохирургии сегодня, около 45–50 лет. Активный контакт». СМС был отправлен контакту с пометкой «У».