Залив ангелов
Шрифт:
Фрукты и овощи ослепляли разнообразием и яркостью цветов. Тут были апельсины и помидоры (которые мы так редко видим у себя в Англии), яркие лимоны, фиолетовый лук, колючие артишоки, о существовании которых я узнала только во дворце, гигантские головки чеснока (наверное, увидев их, королева пришла бы в ужас) и какие-то блестящие фиолетовые овощи, по форме похожие на раздутые огурцы.
— Что это? — спросила я у женщины за прилавком.
Она посмотрела на меня так, будто я свалилась с луны.
— Баклажаны, мадемуазель. Вы никогда их не пробовали? Очень вкусные! Мы делаем из них рататуй.
— А
— Перцы-то? — изумленно спросила она. — Там, откуда вы родом, не едят перцев?
— Никогда раньше их не видела, — призналась я.
— Ну так возьмите, попробуйте, — настойчиво предложила она. — И баклажаны тоже. Фаршированные — просто пальчики оближешь! — Она покачала головой, словно я была несчастным, достойным жалости существом.
Я купила по штучке того и другого, а еще, по ее настоянию, фиолетового лука и перешла к следующему прилавку. Он оказался полностью занят оливками. В Англии оливки — редкое лакомство. Лично я никогда их не пробовала, а тут — целый прилавок оливок разных цветов и размеров: и толстенькие зеленые, и черные, и длинные, некоторые фаршированные чем-то красным, другие — с белым сыром, одни в оливковом масле, другие — нет. Я призналась торговцу, что никогда их не ела, и попросила собрать для меня ассорти. Торговец, толстый старик в грязном полосатом фартуке, посмеялся нал моей просьбой и щедрой рукой насыпал куда больше оливок, чем я рассчитывала. Когда я собралась расплатиться, он отмахнулся от протянутой монеты:
— Незачем это, мадемуазель. Если вам понравится, вы и так вернетесь.
Я подошла к прилавкам с зеленью. Тут были большие корзины лаванды, розмарина, петрушки и других растений, опознать которые я не могла. Потом я переместилась к цветочникам и задержалась, вдыхая пьянящие ароматы возле букетов белых и желтых нарциссов, фрезий и иных, незнакомых мне цветов. Ветки с пушистыми желтыми цветочками пахли просто божественно! Я подавила искушение купить хотя бы одну и направилась в мясные ряды. Там я поняла, что оказалась отнюдь не в своей стихии. Сердце, легкие и печень я знала, рубец ненавидела. Но что это за маленькие комочки? Или вон те кругляшки? А вот это что, мозги? А это гребешки? И крошечные птички, как они называются? Я решила, что мистеру Анджело придется самому выбирать мясо или положиться в этом отношении на поваров отеля.
Ближе к набережной я заметила рыбные ряды, вернее, я нашла их по запаху. Мне снова стало понятно, что и тут я полный профан. Я знала, как выглядят сельдь и снетки. Опознала еще ломоть трески, когда его передо мной положили, а также креветки и омара. Но вот это чудище с непонятными отростками — это что, осьминог? Раньше я встречала его лишь на картинках. С виду он был страшный и противный, его щупальца растянулись на весь прилавок. Как только кто-то может…
— Bonjour [26] , мсье Жонт, — раздалось у меня за спиной. — Вижу, у вас сегодня хорошие осьминоги.
26
Привет (фр.). —
— Приберег специально для вас, мсье Лепин, — ответил торговец.
Я обернулась и увидела шеф-повара Лепина. Он стоял рядом со мной, и его корзинка была уже полна.
Лепин с удивлением посмотрел на меня:
— Мадемуазель, вы встали в такую рань?! Я думал, англичане спят дольше.
— Только не слуги. Когда я была служанкой, то в пять утра должна была растапливать камины. Так что встать к этому часу для меня роскошь.
— Вы тоже покупаете продукты на рынке? — поинтересовался он.
— Пришла посмотреть, что тут и как, — объяснила я. — В Англии продукты доставляют прямо во дворец.
— Как же тогда ваш шеф-повар выбирает лучшие куски мяса и самую свежую рыбу? — спросил Лепин, не скрывая удивления.
— Полагаю, он просто доверяет поставщикам, которые поколениями снабжают королевский двор своими продуктами, — ответила я.
— О, я забыл, что в Англии и выбора-то нет, — высокомерно произнес он. — Вечно баранина или ростбиф с отварной картошкой и этой унылой капустой, верно? Лично мне кажется, что не стоит утруждать себя работой шеф-повара, если все, что от тебя требуется, это сунуть мясо в духовку.
— Могу я спросить, почему вы так враждебны ко всему английскому? — спросила я, не скрывая раздражения. Мне было ясно, что лучше бы придержать язык, но я не могла больше терпеть заносчивости этого человека. — Я понимаю, мы вторглись в вашу кухню, что, должно быть, огорчительно для вас. Уверяю, от нас эта ситуация зависит не более, чем от вас. Но вы постоянно критикуете и высмеиваете английскую кухню. Что вы о ней знаете? Вы вообще бывали в Англии?
Моя воинственность несколько его ошеломила.
— Не бывал, мадемуазель. Должен с сожалением сказать, что никогда не покидал юга Франции, и даже в Париже не был. — Он сделал паузу, во время которой к нему вернулась прежняя чванливость, и добавил. — Могу только повторить то, что известно всякому, кто наблюдал за приезжающими сюда англичанами и их поведением и слышал их разговоры. Они вечно требуют баранину или говядину и хотят, чтобы мы разваривали овощи чуть ли не в кашу, пока из них вся жизнь не уйдет. Так что, полагаю, все англичане питаются таким образом.
— Тогда вы будете удивлены, месье шеф-повар, — заявила я. — Блюда ее величества очень сложны. Чтобы приготовить некоторые, нужен весь день и три повара. И все должно быть одинаково великолепным и на вид, и на вкус.
— Вы думаете, еда королевы вкусная? — спросил Лепин.
Я ненадолго задумалась над его вопросом. Особой возможности попробовать еду с королевского стола у меня не было, но я неожиданно для себя призналась:
— Между нами говоря, мне кажется, что мы используем слишком много густых соусов. Из-за них не ощутить истинного вкуса мяса или овощей. Ее величество особенно любит к ростбифу сливочно-хреновый соус, а он такой острый, что мясо, наверное, на вкус как бумага. Из большинства овощей для нее готовят пюре, а из мяса — рагу и террины. В некоторых блюдах смешивается слишком много вкусов. И королева любит везде добавлять масло и сливки. Это не очень хорошо для нее. — Я усмехнулась.