Заложница Морского демона
Шрифт:
С Хельгой нужно что-то сделать. И другой такой возможности, как сейчас, ему не выпадет.
С ним вместе не так много людей... Но есть еще амбалы Майера.
Только можно ли ему доверять?..
Ответ на вопрос пришел сразу же: конечно, нет. Разве можно хотя бы надеяться? И из-за этого Гуну становилось дурно. Есть ли способ вернуть душу сестры без заключения сомнительного союза? Есть ли способ разобраться с Хельгой позже, но не имея при этом при себе ни душу Майера, ни воспоминания Гарен?
Нет. Хельга восстанет против его семьи и поведет за собой
А Майер не из тех людей, кто остается верным. Если он с такой легкостью предает близких, то что уж говорить о недавнем враге?
– О чем вы с ней договорились?
– Гуннару нужно было больше информации. Впрочем, в глубине души он понимал: знай он досконально каждую деталь ее плана - сил решиться на союз с Майером не прибавится.
Винсент поморщился и осторожно подошел обратно к столу. Он оказался рядом с Гуном и эта близость ему совершенно не нравилась. Будто не привыкшая к человеку птица, которая все же отважилась съесть хлебную крошку, упавшую у его ступни, Майер быстрым движением схватил шейный платок, сразу же отступил на шаг, возвращая безопасную дистанцию между собой и ардом, и снова надел пестрый аксессуар, за который Биа называла его индюком.
Это странное поведение заставило Бианку и Гуннара переглянуться.
– Аннулируй нашу сделку, тогда я тебе все расскажу.
– Нет, - Гуну почудилось неладное и по взгляду Бии он видел, что она с ним солидарна.
Вопреки страху Винсент снова приблизился к нему и шепнул:
– Хватит и двенадцати часов.
– Что?
– Отсрочь мой приговор на двенадцать часов и я сразу же отдам тебе душу Гарен.
Это странно. Впрочем, двенадцать часов - не большой срок. И если Винсент при этом лишится своей защиты, того, что помогало ему избегать расплаты, то даже в случае обмана с его стороны - его душа сама покинет тело, когда истечет время.
А если он что-то придумал... У Гуна хотя бы останется Гарен.
– Ладно. Я даю тебе отсрочку в двенадцать часов, - будто боясь, что в ту же секунду Винсент сбежит, Гун подошел к нему почти вплотную, схватил за расшитый лацкан и протянул руку, - она вступит в силу, как только ты отдашь душу Гарен, - потребовал он.
Толстые короткие пальцы Майера погрузились под платок, щелкнула застежка цепочки, и он вложил в ладонь арда крохотный стеклянный сосуд.
Невольно Гуннар ослабил хватку, и Винсент, почувствовав, что может вырваться, тут же это сделал.
Он отступил быстро, ловко, а на лице его показалась отвратительная хитрая гримаса.
У Гуна екнуло сердце, когда он понял, что Майер подошел слишком близко к Бианке, а когда должник вдруг схватил ее за локоть, будто намереваясь удержать, гнев ударил по голове. Чувство, что что-то нечисто захлестнуло с головой, и он уж готов был полностью на него положиться, броситься на Винсента, заставить его отойти от Бии и вытрясти из него всю правду, без юления, как вдруг раздавшийся за спиной голос заставил его остолбенеть:
– Тебя всегда было легко заговорить.
По вмиг побелевшему и вытянувшемуся лицу Бианки, Гун понял,
Хельга.
Ему не хотелось смотреть на нее, не хотелось даже проверять, сколько людей она притащила с собой. И так понятно: их больше, чем Гуннар может осилить.
Но Биа стояла от них дальше. И держал ее только Майер, с которым он легко справится. А там... Через кухню, через окно. Неважно. Он выведет ее.
Однако отчаянная попытка добраться до возлюбленной раньше, чем доберутся до него не увенчалась успехом.
Стоило только дернуться, как несколько сильных рук схватили его, потянули и, как бы ни был он силен и быстр, но в мгновение ока Гун оказался впечатан в стену.
– Нет!
– вскрикнула Бианка. Необдуманный порыв заставил ее дернуться на подмогу. Будто у нее был бы шанс против пяти здоровенных мужланов, которых притащила с собой эта ужасная женщина. Однако Винсент ее удержал, - я ненавижу тебя!
– прошипела она горе-мужу.
Он скорчился и, заметив, что Хельга отвлеклась на Гуннара, вдруг снова сунул руку под платок и... Достал оттуда еще один крохотный сосуд. Но в нем Биа точно разглядела небольшой светящийся шарик.
Майер передал его ей со словами:
– Ненавидь меня, главное запомни, что я рискнул ради вас и у меня только двенадцать часов.
Как это понимать?!
Бианка уставилась на Винсента, пытаясь угадать его хитрость, но ей не дали время во всем разобраться.
Один из приспешников Хельги налетел на нее, надел мешок на голову и схватил так крепко, до боли, что она не могла даже пошевелиться.
Биа попыталась закричать, но кто-то обмотал мешок повязкой в том месте, где был ее рот. Она потеряла возможность двигаться, говорить, видеть, и звон в ушах пересиливал все звуки. Темнота давила. Воздуха не хватало.
Перед глазами застыла картина, как Гуннара, атаковала орава Хельги, и ком подступил к горлу.
Что с ним?
Что будет с ней?
Неужели никто не сможет помочь?
Неужели единственное, что она может сейчас сделать, это со всей силы сжать в кулаке крохотный теплый сосуд и молиться, что это как-то ей поможет?..
Глава 38 - 1
Бианке никогда еще не было так страшно. У нее тряслись руки и дрожали губы, по спине катился ледяной пот, но в груди все горело: сердце разогналось так быстро, что вскипела кровь.
Не удавалось ухватиться за мысли, не удавалось сконцентрироваться на чем-либо. Попеременно в памяти вспыхивали то воспоминание о нападении на Гуннара, о том, как они глупо и легко попались в ловушку, то представления о ее собственной участи.
Что замыслила Хельга? Что она приготовила?
Бии долго не удавалось взять себя в руки, успокоиться, попытаться вслушаться в разговоры, прочувствовать их передвижения, понять, где они и что делают. Лишь на секунду в голове у нее прояснилось, и Бианка потратила этот момент на сосуд с душой, который сжимала в руке,