Заложник
Шрифт:
— Черт возьми! — выругался он, поднимаясь со стула.
Эден как будто прочитала его мысли.
— Возьмите на себя семью своего сына, — обратилась она к Алексу.
— Но я имел в виду совсем другое, хотел расспросить родных Карима… — словно оправдывался тот. — Впрочем, могу побеседовать с сестрой Эрика и… с Дианой, моей сожительницей. — Алекс выглядел несчастным. — Как раз сейчас семья Эрика летит в Южную Америку, — пояснил он. — Пока они в самолете, до них не дозвонишься.
— Тогда идите и сообщите
Себастьян вздохнул:
— И надо открыть кризисную линию для родственников пассажиров. Я уже говорил об этом с министрами юстиции и иностранных дел, однако, по-видимому, это все-таки дело полиции. Департамент коммуникаций уже выделил номер.
Эден посмотрела на Себастьяна с благодарностью.
Алекс вышел из комнаты.
— Двигаемся дальше, — сказала Эден. — Алекс прав, мы должны нанести визит семье Карима. Выезжаем сразу, как только он вернется. — Она перевела взгляд на Денниса.
Себастьян поднял руку:
— И еще одно, Эден…
Она посмотрела в его сторону.
— Мы звонили на все четыре номера, с которых нас вчера оповещали о взрывах, и обнаружили одну странность…
— Что еще?
— Такое впечатление, что их забыли отключить.
— Что?
— Они работают. Мы проанализировали сигналы, поступившие на АТС. Такое впечатление, что все четыре телефона находятся в одном месте, где-то на территории Арланды. Поиски уже ведутся, мы послали людей.
Эден задумалась. Что же это получается? Сначала человек звонит с четырех разных номеров и делает все, чтобы как можно тщательнее замести следы, а потом вдруг забывает отключить телефоны, благодаря чему обнаруживается, что все четыре находятся в одном месте! Он как будто специально дает наводку полиции. Что это, непрофессионализм или обыкновенная небрежность? А может, они уже угодили в ловушку, расставленную теми, кто держит сейчас в заложниках четыреста с лишним человек на борту «боинга»?
21
Вашингтон, округ Колумбия, США, 06:05
За окном стояла темнота, хотя уже наступило утро. Чего бы только не отдал Брюс за возможность поспать еще несколько часов! Если бы он знал, что придется вставать так рано, давно бы отправил домой эту длинноногую Дейзи. Несносную особу, без которой он тем не менее не мыслил своей жизни. Шуры-муры. Классический случай.
В кабинет вошла секретарша:
— Они уже здесь.
Брюс быстро собрал свои бумаги и направился в конференц-зал на первом этаже. Там его уже ждали четыре сотрудника ЦРУ. Антитеррористические подразделения были в последние годы самыми затратными и в ФБР, и в ЦРУ. Брюсу не понравилось, что он идет на совещание один, в то время как другая сторона
Сотрудники ЦРУ уселись за стол в ряд. При виде их Брюс напрягся. Он знал, что они располагают информацией, не получив которую он не имеет права покинуть этот зал.
— Спасибо за оперативность, — начал Брюс, занимая место напротив.
— Не стоит благодарности, — отозвался один из его собеседников. — Хочу заметить, что мы заинтересованы в этом деле не меньше вашего.
Этот человек сидел посредине и, по-видимому, был в их группе главным. Брюс почти не сомневался, что встречал его раньше. Даже помнил фамилию или прозвище — Грин. Если Брюсу не изменяла память, тот руководил отделом международного терроризма.
— Разумеется.
— Однако, прежде чем начать действовать, мы с вами должны распределить обязанности.
Черт возьми! Брюс почувствовал, как в нем закипает злоба. Шеф убьет его, если узнает, в какое унизительное положение он себя поставил.
— Насколько я знаю, основная ответственность за эту операцию возложена на ФБР.
Грин усмехнулся:
— Самое удивительное, что и на нас тоже. Во всяком случае, пока самолет не пересечет воздушную границу США.
Брюс понял, что его обыграли, и проглотил насмешку.
— Это ничего не меняет, — нашелся он. — Конечная цель «боинга» — Нью-Йорк. Это американская территория, а следовательно — зона ответственности ФБР.
Деятельность ЦРУ на территории Штатов запрещалась законом, по крайней мере на этот счет их должны были просветить.
— Давайте не будем спорить, — сказал Грин. — В своем сообщении вы как будто упоминали «коттедж Теннисона»?
— Совершенно верно, — ответил Брюс. — Нам известно, что это заведение было упомянуто в записке, которую террористы оставили в туалете. Самое удивительное, что, помимо «коттеджа Теннисона», в ней поднимается вопрос об освобождении Захарии Келифи.
— Должен признаться, мы в неменьшем недоумении. — Грин озабоченно наморщил лоснящийся лоб. — Понимаю, что это возмутительно, тем не менее это так.
— Дайте мне хоть что-нибудь, с чем можно было бы работать, — сказал Брюс. — Какие-нибудь имена, телефоны, адреса в Швеции.
Грин пробурчал что-то, повернувшись к коллеге слева. Похоже, он один имел здесь право голоса.
— Как вы понимаете, «коттедж Теннисона» среди всех наших объектов самое уязвимое место, а потому самое секретное. После слухов о применении пыток водой и прочем вопросы о судьбе подобных учреждений обсуждению не подлежат, это исключено.
— Боюсь, ваши меры запоздали, — покачал головой Брюс. — О «коттедже Теннисона» уже пишут СМИ. И то немногое, что есть в Интернете, теперь в распоряжении любого журналиста.