Заложники пустоты

Абоян Виталий Эдуардович

Бабушка сидела на старом чемодане, размазывая собственное дерьмо по грязной пыльной крышке, и плакала. Лёшка кинулся было к ней, но так и не смог пересилить брезгливость, когда пахнуло из приоткрой двери кладовки. Нужно было обнять бабушку, успокоить, но Лёшка не смог. Он лишь позвал ее, не понимая, что происходит.

Увидев внука, бабушка перестала всхлипывать и зарыдала в голос. Но неловко поднялась и, вытянув вперед руки, вышла из кладовки.

Лёшке с трудом удалось уклониться от объятий и препроводить бабушку в ванную. К счастью, воду еще

не отключили. Кое-как, совместными усилиями, удалось отмыть пожилого человека.

Бабушка перестала причитать и отправилась в комнату, чтобы переодеться. Лёшка, не раздеваясь, ушел на кухню и сел за стол.

– Бабушка, что с тобой случилось?! – крикнул Лёшка.

– Всё хорошо, внучек, – послышался уже ставший бодрым голос.

Значит, всё хорошо. Значит, только что ничего особенного не происходило, и Лёшке это всё пригрезилось. Может, так и есть?

– Ты в кладовке что делала?

– В какой кладовке? – удивилась бабушка.

Ясно, она уже ничего не помнит. Всё, как предсказывал доктор.

– Ты где была весь день?

– Ой, внучек, такое приключилось. Заблудилась я. Пошла… – бабушка замолкла. Наверное, пыталась вспомнить, куда она пошла. – Да что же это я? Куда же я ходила?

Нет, не вспомнила. Стало быть, она собиралась куда-то идти и просто-напросто заблудилась. Случайно забрела в кладовку, ошибившись дверью, и заблудилась в полутора квадратных метрах. Это хорошо, что заблудилась. Если бы бабушка все-таки вышла из квартиры, возможно, найти её не удалось бы.

И решились бы все проблемы.

Лёшка с силой сдавил голову руками, словно пытаясь выдавить из неё дурные мысли. Ничего, теперь у него есть деньги. Завтра они с бабушкой пойдут в клинику и там проведут первый курс лечения нанами. Завтра – обязательно. А сегодня нужно разобраться с заданием.

– В магазин, наверное. – Лёшка автоматически подсказал бабушке ответ. Иначе пришлось бы еще пару часов слушать причитания и рыдания.

– Да, точно. В магазин я пойти хотела. А то ведь тебя кормить надо. Ты же учишься, мозги нужно питать.

– Хорошо, бабушка. Я ел в универе.

Все равно, что говорить. Лишь бы бабушку удовлетворяли ответы. Лёшка давно убедился, что за нитью разговора бабушка следить перестала. Каждая следующая фраза для неё – новый разговор.

– Уже поздно, ты ложись спать.

– Да и тебе пора бы. – В бабушкином голосе промелькнули нотки волнения.

– Конечно. Я немного позанимаюсь и тоже лягу.

Он с утра ничего не ел, но есть, как ни странно, не хотелось. Он слишком устал сегодня, организм требовал отдыха. И не отпускали навязчивые мысли – о бабушке, о цифровых сектах, о странных движениях на улицах города. И о деле, в котором он теперь участвовал.

Пакет остался в прихожей. Лёшка вернулся и поднял черный прямоугольник, подбросил в руке – увесистый, но не тяжелый.

Внутри пакета оказалось настоящее сокровище. Если теперь Лёшка решит выйти из дела, возместить стоимость этой посылки никогда не удастся.

«Раллер» – самый настоящий, с двумя «поплавками» внутри (Лёшка проверил, сняв заднюю крышку) – еще один «поплавок» в контейнере, автоматический инъектор и набор ампул с прозрачной жидкостью. На одной из ампул зеленая полоска, на остальных – белая. Никаких надписей, но и так понятно, что внутри: наны (в той, что с зеленой полосой) и «синдин». В пакете лежала троица Сорок Два. Гениальное изобретение цифрового пророка. Который едва не уничтожил саму Цифру.

Чёрт бы побрал это все!

Пальцы расслабились, и ампулы со звоном покатились по столу. Лёшка спешно стал хватать хрупкое стекло, чтобы «слезы Его» не разбились об пол.

Выхода нет. Ему придется. Он сделается наркоманом, возможно, получит ту страшную непонятную болезнь, которой «синдин» награждает каждого десятого. Он подставится и взломает то, что скажут – иначе для чего еще его звали? Только для того, чтобы подставиться. Люди, нанявшие его, обладают такими возможностями в мире Цифры, которых Лёшке не скоро предстоит достичь. Если смотреть на вещи трезво – не предстоит никогда. Исполнители второстепенных ролей не нужны. Они могут испортить блеск звезды.

Но ведь нужно как-то помочь бабушке.

Ценой собственной жизни?

Лёшка сгреб в охапку разложенное на столе богатство. В глазах стояли слезы. Нет, он не отдаст это. Не сможет. И дело совсем не в том, что за «раллер» и «синдин» придется заплатить деньги, которых нет. Дело в Цифре, в той свободе, которую ему так и не удалось ощутить.

Система загрузилась быстро. Почти мгновенно. Стоило только поднять крышку «раллера». Система неизвестная, вероятно, какое-то индивидуальное творчество неведомых Лёшке ломщиков.

Картинка была лаконичной – черное поле с единственной надписью. Время, когда начнется взлом, и сетевой адрес, доступ на который Лёшке предстояло взломать. Или он будет играть роль подставной куклы? Тогда для чего «синдин»?

Пальцы молниеносно вбили адрес в командную строку. Ввод. Ничего.

Совсем ничего – по указанному адресу было пусто. Там не было сервера. Скорее всего, решил Лёшка, его не было пока – взлом должен начаться через два дня. Стало быть, заказчики знали, что здесь что-то появится. Во что же он ввязался?

Лёшка аккуратно опустил крышку «раллера» и положил на еще теплый пластик голову. Усталость взяла свое, и он уснул почти мгновенно.

15

Он дышал часто и шумно, словно гончая, только что загнавшая зайца. С одним лишь отличием – сегодня он был скорее в роли зайца, а не гончей.

Джио перевернулся на спину, уставившись в темноту вагона. Ощупал руками живот – кожа ободрана и саднит, мышцы нещадно болят, но в остальном все цело. Отделался легким испугом. В левой руке почему-то зажат коммуникатор – тот самый, незарегистрированный. Джио спрятал его в карман.