Заложники Света
Шрифт:
– Подойди ближе.
Ведьма ободряюще кивнула и указала взглядом на ложе.
Арэлл, пересиливая себя, сделала несколько шагов вперед. Она ожидала увидеть старую страшную каргу, но колдунья оказалась молодой женщиной, даже красивой. У девушки знакомо заныл висок.
Она не удивилась. Эта боль была привычной. С детства. С того самого дня, когда она, шестилетняя малышка, убежала от няньки, пробралась по галерее в самый большой зал дворца, где часто проводил целые дни отец. И выскочила на середину комнаты, смеясь от удовольствия
Отец был не один, и он не обрадовался. Его лицо стало откровенно испуганным. А гость его – высокий господин в черных необычных одеждах, с красивым, переливающимся рубиновым поясом, наоборот, расцвел широкой улыбкой.
– Какая прелесть, – он быстро подошел к застывшей от неожиданности Арэлл, взял подмышки и поднял до уровня своего лица. – Сколько тебе лет, малышка?
– Ей пять, – быстро ответил отец, и добавил. – Всего пять.
– Ты вырастешь красавицей, – гость продолжал рассматривать ее, держа на вытянутых руках, словно щенка или ягненка. – Светлые глаза, золотые волосы… Надо будет подыскать ей хорошего мужа.
– Ей всего пять лет, – повторил отец, хмуря брови.
– Человеческая жизнь очень короткая, – черный господин снова улыбнулся.
И тут у нее заболела голова. Как будто в висок воткнулась колючка, и чем дольше Арэлл смотрела в глаза незнакомца, тем сильнее становилась эта боль. Девочка взвизгнула и попыталась вырваться, но ее отпустили не сразу.
Едва почувствовав пол под ногами, она бросилась к отцу, тот подхватил ее на руки, прижал к себе. Но Арэлл чувствовала, что он не может защитить от опасного гостя.
– Красивые женщины – моя слабость, – сказал тот, ущипнул девочку за щеку и вышел, не прощаясь.
Арэлл почему-то заплакала. Не от боли или страха – от обиды. Она сама не понимала, что ее огорчило – высокомерие «черного», то, как он обращался с ней, или ощущение собственной беспомощности.
Этим же вечером отец рассказал ей про демонов. О том, что они правят миром, о том, какие они бывают и чего хотят, об их жестокости и силе. Им принадлежало все. Они вмешивались в жизнь людей, распоряжались ею и отнимали, если хотели. Высшие интересовались политикой, любили роскошь и развлечения. Низшим нравились удовольствия попроще.
До пятнадцати лет Арэлл больше не встречалась ни с теми, ни с другими. А в тот день, когда ей исполнилось пятнадцать, ей уложили волосы в сложную прическу, впервые нарумянили щеки и вывели в главный зал. Там сидел тот же самый гость (он ничуть не изменился), что испугал ее в детстве. Высший демон.
Он поднялся с высокой скамьи, учтиво поклонился, сверкнул алым поясом. Арэлл стояла неподвижно, глядя на его человеческое лицо.
– Ты выросла. – Гость взял ее руку, поднес к губам, поцеловал. – Стала очень красивой. Это хорошо. Мы с твоим отцом думаем, как выгоднее продать твою красоту.
– Я не хочу, чтобы меня продавали, – чуть слышно ответила девушка. От горячих пальцев демона, все еще держащего
– Деточка! – он рассмеялся. – Ты же не знаешь, за сколько тебя хотят купить. И кто.
– Мне все равно.
– Ты молода и глупа! – демон оттолкнул ее, и Арэлл с размаху села на скамейку. – Но со временем это пройдет. Я надеюсь…
Ее продали очень выгодно. Сыну императора Рэйма в качестве приложения к мирному договору. Или наоборот – договор о мире и развитии торговли прилагался к ней. Это было нужно Эллиде. А также Друзлту – Хозяину страны, где родилась Арэлл…
Теперь она стояла у ложа ведьмы-демоницы и смотрела в ее глаза, отсвечивающие красным. Темноволосая женщина в хитоне из полупрозрачной флеровой ткани [12], возлежала на бордовых шелковых подушках.
– Хочешь узнать свое будущее? – спросила она, улыбаясь.
– Да.
– Ближнее, дальнее? Хочешь знать, что случится с тобой этой ночью? – она приподнялась, ее локоть надавил на мягкую подушку, черные бусы на шее сверкнули.
– Дальнее.
Арэлл стало любопытно, что будет делать ведьма – ляжет спать, повернувшись на правый бок, или достанет из-под кровати магический кристалл, чтобы заглянуть в него.
– Мне не нужно никуда смотреть. Твоя судьба написана у тебя вот здесь.
Демоница протянула руку и больно ткнула Арэлл пальцем в лоб.
– Ранняя смерть. Мучительная ранняя смерть, – добавила она, подумав. – Но, если хочешь, я могу подправить твою судьбу. Это будет стоить тысячу сестерциев. А-а, ты, кажется, не веришь мне? Подойди ближе.
Ведьма заставила Арэлл опуститься на колени возле кровати, надавила ладонью на затылок и приблизила к себе ее лицо.
– Одиночество, пустота, смерть. У тебя не будет мужа, не будет детей, и не будет дома.
Это была правда. На какое-то мгновение элланка почувствовала эту самую пустоту. Вокруг себя и в себе самой.
– Я знаю, – шепнула Арэлл.
– Знаешь? – удивилась ведьма. – А знаешь ли ты, что сама лишила себя своей судьбы?
– Да.
– Мне жаль тебя, смертная. У тебя не будет никаких человеческих радостей. Ты одержима. Я могла бы помочь тебе, но ведь ты не хочешь этого?
– Нет.
– Тогда уходи. Тебе нечего здесь делать… Ну? Чего ты ждешь?
– Покажи мне твой подлинный образ.
Ведьма рассмеялась неожиданно мягким, обворожительным, грудным смехом.
– Ну, смотри.
Красивое лицо потекло, смываясь, под ним проявилась хищная морда с длинными клыками, торчащими из красной пасти, и широким, часто подергивающимся носом.
Арэлл смотрела на демона, долго, не отрывая взгляда, целую вечность. И чувствовала, как новый отвратительный образ заползает в ее память. Она должна была запомнить его тоже. Как запоминала их всех… Нет, не для того, чтобы ненавидеть. Ненависть лишает сил. Нужно просто помнить, какие они на самом деле.