Заложники удачи
Шрифт:
Тодд кивнул, не думая.
– И не забывайте о том, что я вам сказал о ситуации на рынке. Люди продают отели каждую минуту, даже пока мы с вами сидим здесь.
Тодд вздрогнул и забился поглубже в кресло.
– С другой стороны, вера горами движет – счастливо рассмеялся Рус. – Поэтому я делаю высокие ставки. – Он собрал силы для этого великого момента. – Ладно, тогда вот. – Позволив себе отвести глаза от Тодда, он взглянул в бумаги, которые лежали перед ним на столе. – В какой валюте вам, мистер Тодд? Испанские песеты, доллары США, дойчмарки, стерлинги…
– Стерлинги подойдут, – пробормотал
– По сегодняшнему курсу – сказал он, поглядев на Тодда с улыбкой, – я был бы разочарован, если бы это не составило двадцать три миллиона английских фунтов.
Удар в глаз ошарашил бы Тодда меньше. Некоторое время он просто смотрел на Руса в немом изумлении. Затем сдавленным голосом он повторил цифру, чтобы удостовериться, что он не ослышался.
– Двадцать три миллиона?
– Да, это моя оценка, – кивнул Рус с добродушной улыбкой.
Одна половина Тодда хотела плакать. Он хотел рвать на себе волосы и стискивать зубы. Но другая половина хотела, чтобы Катрина услышала Руса. И он хотел, чтобы это услышал Мэнни. Он хотел, чтобы это услышал этот негодяй Смитсон. Он говорил им это. Время, время, говорил он им. Разве нет? Боже, ведь он говорил им. Он был во всем прав, но они никогда не верили в «Палому Бланку».
– Мне кажется, мы говорим о чем-то вполне приемлемом, не так ли? – спросил Рус, поднимаясь с кресла и подходя к Тодду. – Итак, если вы просто подпишите соглашение, мы все запустим в движение. Как я уже сказал, мы сегодня сделаем брошюру…
Будучи в отчаянии от жестокой несправедливости жизни, Тодд обратил к небу умоляющий взгляд.
– Двадцать три миллиона, – простонал он. В его голосе звучало отвращение. Он и чувствовал отвращение. Он чувствовал бы себя лучше, если бы сумма составляла половину. Не таким острым было бы чувство потери. Теперь ему придется провести остаток жизни в мыслях о том, что могло бы быть.
– Двадцать три миллиона! – повторил он сквозь сжатые зубы.
Гнев Тодда весьма озадачил Руса. На секунду он почувствовал сильное искушение поднять цену до двадцати пяти миллионов и на этом закончить дело, но его опыт удержал его. Вместо этого он произнес скромным голосом:
– Это приблизительная оценка, конечно. Я слежу за вашими мыслями. Вы, конечно, полагаетесь на телевизионное представление, я это понимаю. Нет сомнений, что это поможет, может быть, даже больше, чем я думаю. – Через секунду раздумья его лицо осветилось. – Вы, конечно, может быть, и правы. Как только мы начнем аукцион, мы можем получить двадцать три с половиной или даже двадцать четыре миллиона.
Тодд поднял глаза и уставился на Руса. Рус нервно рассмеялся.
– Аукционы – это такая вещь. Иногда даже профессионалы входят в азарт. Но что нам нужно сделать сейчас, так это начать. Правильно? Нам нужна реальная цифра, а не взятая из воздуха.
Тодд заморгал. До этого момента он был погружен больше в свои мысли, чем в то, что говорил Рус. Но сейчас его внимание привлекло то, что Рус нервничал. В голосе Руса была вполне узнаваемая нотка. Он услышал свой собственный голос, когда на Майорке он пытался убедить Карьера. Нотка отчаяния.
Рус еще немного пододвинул
– Хотите еще немного кофе? – спросил он и сделал движение, чтобы подняться с места.
Тодд поднял глаза от документов. Когда Рус наклонился к нему, его лицо было достаточно близко от Тодда, и он заметил испарину на лбу Руса. Он был удивлен. Вопросы так и посыпались. «На нем этот легкий шелковый костюм, и тем не менее он вспотел. Почему это? Мне даже прохладно…»
– Кофе? – повторил Рус, но он смотрел на контракт, а не на кофейник.
И пока Тодд следил за взглядом Руса, проявились инстинкты, воспитываемые годами. Большую часть жизни он провел, продавая машины. Он был хорошим купцом. И вдруг он точно понял, почему вспотел Рус. «Этот парень боится упустить сделку!»
Он был так ошарашен, что почувствовал замешательство. Давая себе время подумать, он взглянул на часы:
– М-м, нет… не надо кофе, спасибо. Не хочется. – Он пристально посмотрел на Руса. Еще одна мысль с предельной ясностью возникла у него в голове. «Если он хочет продать, значит, у него есть покупатель». Мысли, как ракеты, вспыхивали у него в голове. «У него уже есть покупатель на «Палому Бланку».
– Действительно не хотите? – спросил Рус, на этот раз показав на кофейник.
Убедившись в том, что его догадка была правильной, Тодд покачал головой.
– М-м… нет, спасибо. Мне действительно уже надо идти. Почему бы нам не пообсуждать это попозже в Хилтоне?
С разочарованным видом Рус откинулся обратно в кресло.
– Вам действительно нужно пойти со мной, – сказал Тодд. – Пресс-конференция даст вам лучшую картину того, что мы собираемся продать. – Он смотрел прямо в глаза Русу. – Ну, я не знаю, вы, например, можете решить, что вас это не очень интересует.
– Уверен, что такого не будет, – легко сказал Рус, но его улыбка сразу погасла, а в глазах появилось разочарование.
Сердце Тодда чуть ли не выпрыгивало у него из груди. «У этого мерзавца есть покупатель! За двадцать три миллиона!» Он был слишком взволнован, чтобы решить, что ему делать. Он заключил тысячи сделок, но не было ни одной такой, как эта. Это была не прямая продажа машины. Имея новый «ягуар», он подчеркивал, как замечательно владеть им, статус, который получал его владелец, надежность, выгодность и еще сотню других факторов. Он бы разыграл маленькую пьесу, в которой ему отводилась роль продавца, а клиент был покупателем, которого надо было умаслить. Но Рус разыгрывал другую пьесу, и Тодд был настолько смущен и измучен, что не мог усидеть спокойно. Он встал. Он взял контракт. Он поглядел на него. Подняв глаза, он увидел недовольство в глазах Руса. Поэтому он сложил напечатанные листки и опустил в карман.
– Нет смысла подписывать это сейчас, – объяснил он. – Понимаете, это… как бы сказать… может быть, вообще не понадобится. Я еще пока не знаю.
– Не знаете? – воскликнул Рус, и тревога появилась у него на лице. Он вскочил. – Это еще почему?
Тревога была настоящей. Тодд сделал паузу. Он прибыл сюда отчаявшимся и потерявшим надежду, но сейчас из них двоих он был более уверенным. Расстановка сил переменилась. По правде говоря, это Рус был сейчас на грани срыва.
– Я не понимаю… Тодд блефанул.