Заложники удачи
Шрифт:
– Эти туфли? – предложила она, протянув ему пару обычных туфель из тонкой кожи.
Он снял брюки, бросил их на стул, взял свой стакан и пошел в ванную. Ванная была одним из его любимых мест в доме. Эта часть дома была перестроена больше, чем остальные. Вместо двух прежних спален была построена новая роскошная спальня, его и ее гардеробные и ванная, блиставшая зеркалами.
– Ты что, хочешь уединиться там со стаканом? – прокричала она через открытую дверь. – Давай быстрее, одна нога здесь, другая там. Вечно ты не торопишься. Ты
– Ты не напоминала, а сказала мне сегодня утром в первый раз.
– Я тебе еще на прошлой неделе говорила. А сегодня утром я тебе напомнила.
Попробовав воду пальцем ноги, он нашел, что она как раз той температуры, что надо, и с наслаждением погрузился в ванну.
– Да что с тобой такое? – спросила она, пытаясь перекричать шум воды. – Что-нибудь на работе?
Она оглянулась на спальню.
– Черт возьми! Телефон!
Оставшись наедине, он выключил воду и распластался в ванне. Нет, так жить нельзя. Он мог бы и сам решить, с кем и когда ему встречаться. И уж конечно же, Миддлтоны не входили бы в этот список. Встречаться с ними, да еще в конце дня… Нет уж, увольте. В конце дня надо заняться чем-нибудь приятным. Сесть, расслабиться, выпить по паре рюмочек. Или пойти в ресторан. Или провести время в компании таких веселых людей, как Лео или Шарли…
До него донесся голос Катрины из спальни:
– Джулия? Да, да, сейчас идем. Тодди только что вернулся.
Он прокричал в бешенстве:
– Ты что, не слышала? Я уже десять раз сказал, что не иду!
– Пока, – проговорила Катрина в телефон. Она повернулась к двери с недовольным видом.
– Тодди, сколько раз говорить?
– Знаешь, кого я сегодня встретил? – сердито перебил он ее.
Она взяла банное полотенце с вешалки и прошла через ванную.
– Может быть, ты мне расскажешь, пока будешь одеваться?
– Твоего отца, – сказал он, посмотрев наверх.
– Господи! – проговорила она. На минуту Миддлтоны вылетели у нее из головы.
– Ты с ним разговаривал?
– Разумеется, разговаривал. Мы выпили по паре рюмочек в «Ритц». – Он вытянул шею, чтобы получше рассмотреть выражение ее лица. От этого ее выражения он получил злорадное наслаждение.
– В «Ритц»? – повторила Катрина с широко раскрытыми глазами.
Настроение Тодда начало улучшаться. По пути домой он думал о том, что наконец-то поставит все точки над «и». Прямо сейчас. Момент был как нельзя подходящий.
– Мне он понравился.
– Ерунда! Ты даже его не знаешь.
– Это ты его не знаешь. Когда-нибудь я предоставлю тебе возможность…
– Ради Бога, Тодди…
– Ну ладно, допустим, у тебя было трудное детство, но в конце концов…
– Да, поторапливайся же ты! – не выдержала она. – Мы можем обо всем этом поговорить…
– Нет, именно сейчас.
– Сейчас нет времени, – серьезно сказала она.
– Весь вечер в нашем распоряжении.
– А Миддлтоны? Дорогой, не выводи меня
Он поднялся из ванны. Вода струями стекала с него. На минуту Тодд остановился, мрачно рассматривая свое брюшко.
– Я бы мог отлично провести этот вечер, – раздраженно сказал он. – Извини, мы могли бы отлично провести этот вечер. Ты, я, Лео и несколько его знакомых…
– Я отказываюсь. Представляю себе его знакомых…
– Нет, ты их себе не представляешь.
– Наверняка какие-нибудь головорезы…
Тодд мысленно представил себе Альдо Морони. Вот кто выглядел настоящим головорезом. Но не Боб Левит. И не Степлтон. И уж никак не Шарли.
Катрина бросила мужу полотенце. Он начал медленно вытираться. На минуту Тодд задумался, а правильно ли он поступает. Помирить Лео с Катриной стало уже жизненно необходимо. Нужно раз и навсегда положить конец этому бессмысленному противостоянию. Нужно силой заставить Катрину понять это. Но он не был уверен насчет Миддлтонов. Конечно же, он должен пойти… Катрина с ними договаривалась… Катрина обещала…
– Нет, – свирепо прорычал он, заворачиваясь в полотенце. – Я не пойду, черт возьми!
В гардеробной Катрина ждала его. Она уже вытащила белье и носки Тодда из комода. Она была ошарашена поведением Тодда. «Черт возьми, что это на него такое нашло? Он ведет себя как капризный ребенок».
Катрина расстегнула чистую рубашку Тодда и сняла ее с вешалки. Руки ее немного дрожали. Она пыталась успокоиться.
– Что это за спектакль!
Она торопливо начала перебирать его галстуки, а в глубине души считала минуты.
«Поторапливайся! Да поторапливайся же!» – повторяла она про себя.
Он вышел из ванной и проскользнул в комнату.
– Нравится тебе или нет, – объявил он зловещим голосом. – Мы с твоим отцом хорошие друзья.
Ее голова резко дернулась, словно ее потянули за веревку.
– И когда же вы успели подружиться? После двух рюмок? Отлично! Это в его духе. Сколько же ты ему одолжил?
– Нисколько. Никаких денег ему от меня не надо. Напротив, он вполне преуспевает.
– Что-то с трудом в это верится.
– Кроме того, не после пары рюмок. Он звонит мне каждый раз, когда он в Лондоне!
– С каких пор? – фыркнула она.
– Уже несколько лет.
– Ты шутишь! Какой ты галстук наденешь?
– Нет, серьезно. Уже давно. Шесть или семь лет. Я давно хотел тебе сказать.
Глаза Катрины округлились.
– Шесть или семь лет? – В голосе ее звучало недоверие. – Признайся, ты шутишь?
– Ничуть.
– И ты встречаешься с моим отцом вот уже шесть или семь лет?
В этом нет никакого преступления.
– Нет, ты шутишь. – Она уставилась на него, ожидая, что в ответ он рассмеется и этим выдаст себя. – Я не верю. Шесть или семь лет?
Он кивнул.
И Катрина вдруг поняла, что это правда. Она увидела это по его глазам, по серьезному выражению его лица. Она ему поверила.