Замедленное падение
Шрифт:
Пауль помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение — и краем глаза заметил, как изменилось лицо у Айви.
— Слышишь? — тихо спросил он.
— Музыка? — так же едва слышно отозвалась командир. — Ну и пакость… Интересно, мы одно и то же слышим? — и она пропела несколько нот унылой мелодии. Пауль кивнул.
— Вы тоже слышите, — упавшим голосом сказал подошедший сзади Адам. — Значит, тут точно кто-то есть, и он…
Вдруг желтый свет, заливающий коридор, стал нестерпимо ярким, сверкнул бело-голубой молнией и погас. Пауль инстинктивно шагнул вперёд, заслоняя собой спутников. После слепящей вспышки темнота казалась особенно
Музыка стала громче. Ладони вспотели. Предчувствие опасности прошлось по позвоночнику ледяной волной.
Впереди раздался тихий топот. Музыка всхлипнула и оборвалась, и в этот же момент перед лицом Пауля что-то сверкнуло. Рефлекторно уклонившись, он выставил вперед кинжал в левой руке, поднимая правую для атаки. Сталь звякнула о сталь, руку отбросило в сторону. Пауль наугад махнул кинжалом в правой руке — не попал. Справа раздался свист — Айви тоже пыталась попасть по невидимому в темноте врагу, с бешеной скоростью размахивающему слабо светящимся в темноте мечом.
— В сторону! — раздался сзади властный голос — голос Адама или, точнее, сына Идри. Пауль бросился влево, беспрекословно подчиняясь чужеродной силе.
Фонари по-прежнему давали очень мало света, но Адам, казалось, без труда видел в темноте. Звенела сталь, раздавались хриплые выдохи-выкрики невидимого существа, бывший Факельщик же двигался абсолютно бесшумно, лишь время от времени издавая жутковатые утробные смешки.
Пауль тщетно пытался рассмотреть хоть что-то в свете своего налобного фонаря, а Айви, не теряя времени, вытащила ручной фонарь и включила на максимум рассеянный свет, осветив происходящее в коридоре. Две фигуры метались от стены к стене, каким-то чудом не задевая статуи, канделябры и подставки с погасшими свечами: Адам, вооружённый двумя длинными изогнутыми ножами, и непонятное нечто в изодранном кроваво-красном балахоне с капюшоном, скрывающим лицо. Ростом враг превосходил Адама раза в полтора, но казался в два раза тоньше — не гибкий, а словно многосуставный, ломающийся силуэт. Существо двигалось невероятно быстро, и Адам явно успевал за ним только благодаря нечеловеческой реакции своей второй сущности.
Свет вдруг переместился, Пауль бросил взгляд вбок и назад и похолодел. Айви, положив фонарь на пол, обеими руками держала пистолет и сосредоточенно целилась.
По загривку снова прокатилась морозная волна. Что она собирается делать? Как можно точно попасть в одну фигуру из двух, если они так бешено кружатся и скачут?.. Пауль беспомощно смотрел, как командир перемещает дуло пистолета вслед за какой-то видимой одной ей точкой в воздухе. Выражения лица за очками и маской не разглядеть — о чем она думает сейчас, на что рассчитывает?..
Выстрелы ударили по перепонкам и по нервам — раз, другой. Изломанная фигура остановилась на лету, смешно подскочила на месте и сломалась окончательно, рухнула на пол. Меч отлетел в сторону, звякнув о камни.
Пауль с хрипом втянул воздух, сообразив, что всё это время не дышал. Айви застыла с поднятыми руками, сжимающими пистолет — а потом вдруг упала на колени, будто это её только что подстрелили, осторожно положила пистолет на пол перед собой и, скрючившись, повалилась на бок.
Пауль
— У нас трофей, — быстро сказал он, понимая, что лучше всего чем-то отвлечь командира. — Эордианский меч. Поднимайся, пойдём посмотрим.
Айви стянула с лица маску, сплюнула и скривилась.
— Адам… — она приподняла голову и огляделась.
— Всё в порядке с ним. — Пауль оглянулся через плечо. — Сидит и меч разглядывает.
На самом деле Адам сидел, поджав ноги, рядом с трупом эордианца и внимательно разглядывал его лицо, приподняв истрепанную ткань капюшона, но об этом Пауль пока предпочёл умолчать.
— Эй! — окликнул он Адама. Тот встрепенулся, торопливо поднялся на ноги и подошёл ближе.
— Что с ней? — встревоженно спросил он, указывая взглядом на Айви.
— Шок, — коротко ответил Пауль. — Сейчас пройдёт.
Айви медленно села.
— Адам, чёрт тебя дери, — слабым голосом сказала она и вдруг расплакалась, закрыв лицо руками и отворачиваясь.
— Ну чего ты, — Адам опустился рядом с ней на пол — и, к изумлению и ужасу Пауля, обнял командира за плечи. А та, к ещё большему смятению напарника, не только не стала вырываться и отстраняться, а повернулась к Адаму, вцепилась ему в плечи и спрятала лицо у него на груди, продолжая всхлипывать и судорожно вздыхать. Адам поверх её головы встретился с Паулем взглядом, точно таким же ошарашенным, какой наверняка был сейчас у самого лучевика.
«Нервы совсем…» — одними губами произнёс Пауль. Адам еле заметно кивнул.
Надо как-то поберечь командира, иначе… Скоро она пойдёт вразнос. Не железная Айви, ох, не железная, как бы она сама о себе ни думала.
Но как поберечь — в этих условиях?
Да никак. Надо идти вперёд и надеяться на лучшее.
Пауль поднялся на ноги и подошёл к трупу эордианца. Осторожно опустился на колени рядом, приподнял ткань капюшона. Содрогнулся, быстро опустил. Лицо статуи — квадратный четырёхгубый рот, выступающие скулы, впалые щёки. Широко открытые тёмно-лиловые глаза подёрнуты дымкой. Кожа вся в каких-то струпьях, лишаях… Пауль брезгливо тряхнул кистью, которой касался одежды эордианца. Переносят ли местные обитатели нейрочуму?..
Наверняка переносят. Если верны слухи о том, что вирус пришёл из Катакомб.
А слухи эти однозначно подтвердили эти двое чёртовых «избранных». Надо полагать, они знают, о чём говорят. Лучше держаться подальше от трупа.
А вот меч Пауль взял в руки и долго разглядывал, вертя и так, и этак, помахал им, взвесил, выполнил несколько атак, чтобы оценить баланс. Меч был слегка изогнутым, как сабля, лёгким и неправдоподобно острым — может, падающий волосок и не разрезал бы, но близко к тому. Хороший трофей…
Айви наконец успокоилась, поднялась на ноги и встала поодаль, наблюдая, как Пауль упражняется с мечом.
— Дай попробовать, — сказала она негромко, и лучевик мгновенно остановился и передал оружие командиру. Айви отошла подальше, встала в стойку…
Пауль всегда полагал, что «разинуть рот от удивления» — просто фигуральное выражение. Но сейчас он самым натуральным образом разинул рот, уставившись на нечто среднее между боем с тенью, балетом и магическим ритуалом, разворачивающееся перед его глазами.