Заметь меня в толпе
Шрифт:
— У кого? — спросила я, все еще изучая каждый сантиметр ее лица и выискивая признаки страшной болезни.
— Ну ты даешь! Поставлю тебе сегодня. Надо, в конце концов, заняться твоим музыкальным образованием.
— Софи, ради бога, расскажи! Кольца в глазах, Вильсон-Коновалов, мутации, беременность...
— Да не беременна я, не бойся.
— А все остальное?
— Ну... все остальное правда.
— Почему ты никогда не рассказывала?
— Что именно? — бросила Софи с вызовом. — Ты теперь
Я невольно прикрыла рот, спохватилась, убрала, но через секунду рука опять была там же.
— Софи, мне так жаль... — по щекам покатились слезы, но я ничего не могла с собой поделать.
— Да пошла ты!
Улица резко качнулась, и стало темно. Меня выбросило в зазеркалье.
Я упала на что-то мягкое. Огляделась и увидела, что лежу на куче листьев под голым деревом.
…...
Софи не пускала к себе целый час, но, наконец, дверь в ее зеркало посветлела, и я ворвалась в отражение.
— Софи, прости, прости, пожалуйста!
— Да ты просто чума, подруга! — сказала она и помотала головой.
Кажется, недавно я уже слышала такое в свой адрес.
— Прости...
Софи ухмыльнулась. Она сидела на лавке в каком-то сквере и выглядела усталой.
— Да если бы все ваши сочувствия собрать и на полочку выставить, целая батарея получится.
— Просто не ожидала...
— Что я умру? А ты нет?
— Ты права, сто процентов права!
Софи пожала плечами.
— Все это хреново, конечно. У меня был брат-близнец, и та же беда. Умер в три... После этого родителям на почве религии кукушечку сорвало. Merde! В жопу все! И покаяние, и сочувствия, и прогнозы — все в пекло! Я БУДУ ЖИТЬ!.. пока не умру.
Она залезла в сумку, достала бутылку воды и выхлебала залпом.
— И больше об этом говорить не будем, понятно? — она вытерла губы.
— Как скажешь, — тут же согласилась я.
— Давай лучше вот о чем. Что делать дальше? Какой у нас план?
— План такой, что больше ты в клинику не пойдешь. Теперь я знаю, где искать. Там внутри наверняка есть отражающие поверхности.
— А если нет?
— Есть, — уверенно возразила я. — Ну, а если действительно нет, тогда и подумаем. Ну, зачем поперлась на прием, Софи? Теперь им известно твое имя. Я же говорила, это ужасные люди. Очень опасные!
— Вряд ли они прямо там подопытных держат. Условия все-таки не те. Сестра сказала, в здании стационара нет, только лаборатория и генетическая консультация.
— А если подвал или целый подземный этаж?.. Мы такое проходили.
— Да все может быть... Я у них сдуру оставила номер сотового.
— Это ты зря. Но хоть адрес-то липовый?
— Конечно.
— Тогда симку выкинь.
Софи кивнула.
— Парню своему расскажешь? — спросила она.
— Если расскажу,
— Врет?
— Да нет. Недоговаривает. Я не могу в нем разобраться, Софи. Он теперь совсем другой. Задумается порой о чем-то, и такая ненависть в глазах, будто весь мир проклинает. Я немного боюсь его… И еще больше люблю.
— Плохой мальчик, да? — Софи понимающе покачала головой.
— Да какой мальчик? Такое чувство, что он гораздо старше, а ведь мы ровесники. Тот мальчик потерялся где-то.
Я села на лавку рядом с Софи. Устала.
— Почему просто не уйдет, не начнет новую жизнь?
— Ну, Нади… Говорят, люди ко всему привыкают. А еще говорят, что каждому кто-то нужен.
— Неужели он хочет, чтобы эти грязные опыты продолжались, и сам готов в них участвовать? Это мерзко, Софи! Если он такой... боюсь, не смогу ему помочь, понимаешь?
— Думаешь, ему твоя помощь нужна?
— Мне нужна! Он стал таким из-за меня.
— Каждый сам выбирает...
— Нет, Софи. Выбор между жизнью и смертью — это отсутствие выбора, рок, судьба, называй как хочешь. Но я вытяну его из ямы, даже если сам этого не хочет!
Усталость накатывала все сильнее. Я ловила себя на мысли, что временами просто отключаюсь.
Почему так быстро? Сколько я здесь? Теперь и вспомнить точно не получается. По ощущениям месяца два, но на самом-то деле от силы неделю.
— Я вчера опять новости смотрела с девчонками, теми чешками из TV-room.
— Что? — я зажмурилась и ущипнула переносицу.
— Передавали про Вышеградский кодексе. Сказали, бандиты вышли на связь и требуют выкуп. Показывали страницу из книги… Открыли фонд для сбора денег. Такая заваруха.
— Выкупят книгу или нет, похоже, не важно.
— Это как?
— А вот так. Отдаешь ценную вещь под залог товара, получаешь партию наркотиков, продаешь ее по завышенной цене. И долг отдаешь, и ценность свою возвращаешь, и прибыль получаешь. А потом схему можно повторить еще и еще.
— Зачем тогда выкуп?
— Не знаю.
— Еще по телику передавали, — Софи запнулась, — ну... за любую достоверную информацию о кодексе вознаграждение пятьсот тысяч долларов. А если книгу найдут — два миллиона.
— Софи...
— Только не надо так смотреть! Хотела бы подзаработать, давно сдала и перед тобой не отчитывалась. Просто подумай, вдруг ты знаешь то, что поможет полиции отыскать книгу? Ну... так чтобы всех плохих повязали, а все хорошие остались не при делах.
— Да понятия не имею! — вздохнула я и начала пальцами растирать виски. Было такое ощущения, что прямо по темечку кто-то топориком тюкает.