ЗАМКИ БЕЛАРУСИ
Шрифт:
Что касается гравюры Я. Баптисты, то на ней показаны укрепления Стрелецкого замка и Заполотья, отсутствующих у С. Пахоловицкого. Укрепления Верхнего и Среднего замков даны не полностью и во многом условны, но вместе с рисунком позволяют составить четкое представление о тогдашнем Полоцке.
Определенную информацию несут и надписи на углах гравюры, сообщающие, что Полоцк тогда считался «крепчайшей твердыней так хорошо защищенный местоположением, бастионами, запасом бомб и гарнизоном, что по справедливости
После событий 1579 г. Полоцк вновь начал отстраиваться, причем не только в Заполотье, но и на старом Великом посаде. Опять были восстановлены замковые и городские оборонительные сооружения. В организации обороны и «сторожи» города произошли некоторые изменения. Особой королевской грамотой от 1593 г. мещан освободили от «сторожи» в замке. Доходы, которые ранее получали от двух перевозов на Двине и пускали на оплату сторожей, теперь шли в пользу иезуитского коллегиума и воеводы.
Вероятно, в начале XVII в. в Полоцке случился пожар, уничтоживший какую-то часть города. В 1607 г. Сигизмунд III потребовал срочного восстановления замка. На Варшавском сейме тогда же была одобрена просьба послов Полоцкого воеводства о восстановлении «руин старой церкви Св. Софии», где планировалось хранить архивы воевод.
Город, едва начавший отстраиваться, в 1615 г. вновь опустошился сильным пожаром. Вероятно, восстановление города и его фортификации затянулось. В этой связи Варшавский сейм в 1626 г. принял специальное решение о приведении в надлежащее состояние Полоцкого замка, «от которого, как от окраинного, многое для Речи Посполитой зависит». Для этого сюда собирались направить «служебных — пехоту и конницу, порох, ядра». Однако эти добрые пожелания правительства Речи Посполитой в отношении Полоцка остались скорее всего на бумаге. В разразившейся очередной русско-польской войне город был в ночь с 12 на 13 июня 1633 г. «за час до рассвета» атакован войсками воевод А. П. Репнина и Н. А. Плещеева. Но подошедшее вскоре королевское войско заставило снять осаду.
С большим трудом Полоцк оправлялся после разорения. Лишь 21 июня 1638 г. в ратуше была принята «Уфала, сталая отпоепольства, яким способом паркан коло места будовать».
Этот документ приняли на совместном заседании полного состава магистрата с многими представителями горожан. «Уфала» обязывала вначале провести подсчет заселенных в Полоцке «пляцов», затем шнуром обмерить длину городских укреплений и разделить участки нововозводимой фортификации пропорционально, «владеемому пляцу». За порядком и правильным исполнением «Уфалы» должны были «пилновати сотники, поручники и десятники, абы яко нарыхлей паркан со всим на всим выстави».
Однако уже через два года «Уфала» была нарушена полоцкой шляхтой, запрещавшей мещанам, живущим на шляхецких юридиках, исполнять городские повинности и строить «паркан для обороны от неприятелю».
Владислав IV, рассмотрев тяжбу магистрата со шляхтичами, в своей грамоте еще раз подтвердил сохранение действия повинности «городовой работы и сторожи» для каждого жителя Полоцкого воеводства.
Летом 1643 г. в городе вспыхнул жесточайший пожар, от которого «все место Полоцкое, замок Вышний и Нижний, коллегиум, костелы, церкви, ратуши, вежи и паркан и все оздобы места Полоцкого сгорели и в пепел обратились». Уцелела, кажется, только одна «брама Лезная» на Нижнем замке.
На этот раз восстановление города и его укреплений безнадежно затянулось до 1653 г., начавшегося под знаком явной подготовки Русского государства
Однако это были запоздалые меры, хотя кое-что в Полоцке сделать удалось. И касалось это не столько укреплений и подготовки города к обороне, сколько спасения населения от надвигавшейся войны.
Летом 1654 г. войска воеводы В. П. Шереметьева, по одним сведениям, численностью до 15, по другим — до 50 тыс. человек, направились в Белорусское Подвинье. Движение этой группировки ратных людей к Полоцку было далеко не случайным, если учесть его стратегическое значение для всего Великого княжества Литовского. Но имелись и другие причины: воевода получил «ведомости, что доподлинно Полоцк пуст, которого жители и оборонители его оставили», уйдя в Ливонию и Курляндскую землю. Захват города стал заманчив вдвойне.
17 июня В. П. Шереметьев с ратными людьми пришел под Полоцк и «у литовских людей перевоз и слободы и дороги к Витепску и к Вильне заставил и в Полоцке польских и литовских людей осадил и к городу всеми ратными людьми и конными и пешими приступали и над городом государевым делом промышляли и городские же литовские люди с государевыми ратными людьми бились и из наряду стреляли». По сведениям самого воеводы, его войска «с литовскими людьми бились день целый». Осада, перемежавшаяся с переговорами, продолжалась до конца месяца.
Лишь 30 июня полочане на веревке спустили с башни «пункты» (условия сдачи города — М. Т.), которые воевода И. Т. Веригин повез к В. П. Шереметьеву. Условия полочан были приняты, после чего делегация мещан, возглавляемая «начальными людьми» Дегилем и Комаровским была «перед боярином в полках», где они «добили челом и Полоцкий город совсем здали».
В занятом городе на Верхнем замке соорудили 4 новые башни и поставили пушки. Кроме того, восстановили «полые места и проломы». На Нижнем замке поставили стены общей длиной 992 косых саженей.
На 1 августа 1654 г. в Верхнем замке имелись 6-гранные большие проезжие ворота, Варваринские водяные ворота и 5 небольших башен («быков»), стоявших в линии деревянных стен различной конструкции. Общая длина линии фортификации Верхнего замка достигала 784 саженей.
В Нижнем замке восстановили укрепления по валу бывшего Стрелецкого города XVI в. и по пустым местам между ним и Верхним замком. От вала Стрелецкого города вдоль Полоты шло длинное прясло с одними воротами, через которые ходили по воду к реке, и три башни. От угловой башни укрепления поворачивали на юг и тянулись до самого берега Двины, упираясь в следующую угловую башню. В этом восточном прясле укреплений находились проезжие Невельские и Пятницкие ворота и 3 башни. От угловой башни в Двину опускалось 20 саженей «стоячего острогу».
Оборонительные стены вдоль Двины требовали ремонта. На время осмотра, который проводился 20 июля 1654 г., в Верхнем замке имелось 9 пушек и 93 пищали затинных с небольшим запасом ядер, свинца и пороха. В Нижнем замке по башням и воротам было расставлено 3 пищали (пушки) и 13 пищалей затинных. На одной из башен висел «вестовой колокол».
Описание полоцких укреплений показывает, что после пожара 1643 г. город к 1654 г. так и не смог привести в порядок свою фортификацию.
Согласно ревизии от 25 августа 1654 г., в Верхнем замке числились башни: Мошна, Красная (бывшая Королевская), башня-брама, Гуська, «Фортка», Устенская. Длина укреплений достигала 729 с половиной саженей. В документе упоминаются земляные бастионы — «рукава».