Замкнутое пространство (сборник)
Шрифт:
Даша Капюшонова, мелко забирая исцарапанными ножками, шла на маяк. Она знала, что Захария Фролыч не станет ее бить, потому что на пустыре царил коммунизм. Женщины, к каковым она себя по привычке причисляла, состояли в коллективной собственности, хотя уже многие годы не являлись средствами производства. С принципом "каждому по потребностям" дело обстояло, конечно, сложнее. Специфика потребностей предписывала жизнь по закону джунглей.
Даша была медсестрой — давным-давно, пока не потерялась приставка «мед». Нынешние ее сестринские полномочия простирались широко, выходя за рамки любого воображаемого
Будтов, оглаживая в кармане «льдинку», высокомерно хмыкнул. Не то, чтобы он брезговал Сапожонком, но женщину надо поучить.
— Захарий, салют! — поздоровалась Даша, бодрясь и напуская на себя беззаботность. — Чего пьешь? Оставь глоточек.
Захария Фролыч нашарил погасшую сигарету.
— Иди давай отсюда, — сказал он сурово.
— А мне что, — Даша Капюшонова надменно отвернулась. — Я уже двести граммов засандалила, понял?
Будтов махнул рукой: звезди, кто тебе даст.
— Кто ж тебе дал? — спросил вместо него Топорище.
— Хороший человек, — запальчиво выкрикнула Даша. — Всем ясно?
— Хорошие люди таких, как ты, сразу… хлебалом об стол… — высказался Захария Фролыч.
Та оскорбилась. Правая половина Дашиного лица была насыщенного лилового цвета: родимое пятно, но многим по первости — особенно в темноте — казалось, что женщину именно, как мыслил Будтов, поучили.
— А я говорю — хороший, сука, ты!.. А хлебало — это он тебе порвет…
— Это как же он сделает?
— Так и сделает! Уже спрашивал, где тебя, козла, найти!
— Меня? — недоверчиво спросил Будтов и улыбнулся: кто его может искать! Тем более за двести грамм!
— А вот увидишь. Ха, вон он идет!
Захария Фролыч оглянулся. Из-за магазина вывернул незнакомый человек, одетый в спортивную куртку и высокие резиновые сапоги.
— Нет, не он, — присмотрелась Даша.
Все однако, говорило о том, что человек направляется к их компании.
— Все, мужики, я пошла, — Даша, вглядевшись повнимательнее, сунула руки в карманы как бы плаща и стала отходить.
Будтов нахмурился. Люди, состоявшие в их неформальном обществе, развили в себе удивительную чуткость, когда дело касалось какой-нибудь опасности. Однажды он заснул на проспекте: сник, обмяк, присел у стеночки возле парикмахерской. С ним тогда был Сапожонок, тот крикнул: "Менты, Захарий!" И Захария Фролыч тут же, в мгновение ока, распрямился и вытянулся в струнку, провожая вытаращенными глазами патрульную машину. Позднее он не смог об этом вспомнить, но ни на миг не усомнился, когда Сапожонок ему рассказал: рефлекс, что ты хочешь.
В руке у незнакомца поблескивала цепь.
— Уходи, Фролыч, — шепнул Топорище. — Цепочка у него. Что ты ему сделал?
Будтов привстал.
"У меня же кот, — мелькнула запоздалая горестная мысль. — Как же ему без меня?"
В следующее мгновение он, оттолкнувшись, прыгал через штабель. Рядом приземлился Топорище, сзади послышался топот. Цепь просвистела, ударила по доскам; Будтов с Топорищем, не разбирая дороги, мчались через пустырь.
— Слева, — выдохнул Топорище,
Захария Фролыч, задыхаясь, посмотрел и увидел второго, летевшего наперерез.
До новостроек было еще очень далеко.
— Вот, мать… — забормотал в отчаянии Будтов. — Кто… они… такие…
— Напроказил ты где-то… Фролыч… нагадил…
Они бежали из последних сил.
Топот приближался, свистела цепь, раскручиваемая в воздухе. Второй нападавший вдруг остановился и чуть присел.
— Ложись, Фролыч!! — заорал вдруг Топорище и толкнул Будтова в грязь. Тот влетел в нее с размаху, лицом, раскровенив бровь о кусок арматуры.
Слева дважды бабахнуло, но пули прошли высоко.
Цепь опустилась на спину Захарии Фролыча. Стрелявший, держа пистолет двумя руками, стволом вверх, запрыгал по кочкам, спеша принять участие в расправе.
Топорище подпрыгнул. Его каблук, отлетевший почти начисто, впечатался в переносицу негодяя. Тот опешил, на секунду опустил руки; Топорище прыгнул опять, развернулся в полете и той же ногой ударил его в висок. Мужчина упал, второй остановился и начал снова наводить пистолет. Топорище, выдернув из пальцев покойника цепь, бросился навстречу. Цепь, завернувшись петлей, захватила оружие, и очередная пуля унеслась к хмельным хохочущим звездам. Петля переместилась на шею; стрелок подскочил и взбрыкнул ногами, пытаясь дотянуться до горла. Но Топорище, как бы и не участвуя ни в чем, слегка пошевелился, и голова нападавшего, увлекаемая цепью, быстро провернулась на триста шестьдесят градусов.
Глава 3
Дудин, закончив предварительный опрос жильцов, вышел из подъезда, размял сигарету и задумчиво уставился на табличку с номерами квартир. Скверное дело: никто ничего не видел. На четвертом этаже проживали две почтенные семьи: нищенствующего хирурга и ницшеанствующего православного батюшки. Слепые невинные агнцы. На пятом — очередной алкаш, одного поля ягода с Захарией Фролычем, но этот даже не справился с собственным замком и не открыл Дудину дверь. Плюс молодняк, крутивший рэп и не слышавший никакого взрыва. Этих Дудин машинально взял на заметку, припомнив поганку и личико. А вся надежда, стало быть, на Цогоева. Лейтенант вздохнул, думая, что к этому моменту Дато Арсенович уже рассказал, что было и чего не было, а может — и сознался, и даже приписал себе лично раздвоение на двух водопроводчиков, которых он так неосторожно заметил.
Но в целом Дудин был готов расслабиться, надеясь на теорию вероятности и больше ничего серьезного не ожидая — во всяком случае, от предстоящей ночи. И зря, конечно, понадеялся. Стоило ему устроиться на переднем сидении газика, как поступил сигнал: трупы на пустыре, что находился рядом с местного значения супермаркетом. Две штуки, и многие слышали стрельбу. Дудин разразился приличествующей бранью, велел ехать на пустырь и долго стоял там, рассматривая при свете табельного фонаря бездыханные тела. Никого из потерпевших он, разумеется, раньше в глаза не видел. Какие-то странные ребята: одеты простенько, дешево, но в лицах даже после смерти осталось нечто такое… несовместимое ни с ландшафтом, ни с грязными сапогами — не говоря уже о быстром и бесславном конце. Никакого оружия при убитых не нашли.