Замок Оборотня
Шрифт:
Правду говорили древние – женщины достаются победителям.
– Хватит, пожалуйста, – взмолилась я и сразу прикусила губу почти до крови, лишь бы не стонать в голос.
Потому что то, что творили пальцы Сонхейда, было невероятно, и так сладко, и так томительно-возбуждающе, и мне уже не хотелось вырываться, на это сил не было совершенно, хотелось замереть и наслаждаться каждым прикосновением… И в то же время стыдно, безумно стыдно… Но вырываться я прекратила.
– Моя Ким, – прошептал он, освобождая мои ладони и чувственно
Он отнял пальцы от чувствительного места и вдруг легко по нему ударил – я застонала сквозь зубы и все равно не удержалась. Это как маленький разряд удовольствия, пронзивший все тело с ног до головы.
– Ну же? – хриплый голос и бесстыдная ладонь, от каждого движения которой мне становилось все жарче: – О чем же ты думала там… одна?
И еще один легкий удар по самому чувствительному месту, от чего я взвыла, теряя остатки контроля.
– Господи, хватит. – Я попыталась встать, но Сонхейд удержал, просто придавив ладонью к столу. – Хватит, я не могу больше!
– Тебе больно? – Тень тревоги в хриплом голосе. Я судорожно вздохнула, а лорд протянул: – Сомневаюсь, леди Сонхейд, что ощущения, которые вы испытываете, имеют хоть малейшее отношение к боли… А знаешь почему? – Он вдруг практически лег на меня, придавливая к столику немалым весом своего тела, и, прижавшись губами к моей шее, хрипло прошептал: – Я чувствую твой запах, Ким, в нем нотки страха, примесь стыда и бездна вожделения. Твое желание струится, Ким, стекает по моим пальцам. Так о чем же ты думала там, в библиотеке?
И его палец вновь отодвинулся, а я знала, что за этим последует легкий удар по моему чувствительному месту, такой легкий по силе удара и такой сокрушительный для моей гордости.
– Я думала о вас, – прошептала поспешно и выдохнула едва его палец вновь начал бережно поглаживать, – и о словах…
Сонхейд отстранился, убрал ладонь, что танцевала у меня между ног, но левой продолжал прижимать меня, удерживая на столике… Звякнул ремень, вжикнула молния.
– О каких словах, Ким? – И я ощутила его касание, осторожное и такое горячее. Сонхейд прикоснулся к самому чувствительному месту, затем осторожно толкнулся вперед, проникая, но не входя глубоко, и повторил: – О каких словах ты подумала, Ким?
– О, господи!
– Сомневаюсь, что слова были эти. – Сонхейд осторожно продвинулся вперед. – Но знаешь, я, кажется, догадываюсь…
И он вошел весь, до самого конца, заполняя меня собой так, что я задержала дыхание.
– Ты вспомнила, как мне нравятся твои полные наслаждения крики, да, Ким? – прошептал владелец замка и совершил первый удар.
Я застонала, не в силах сдержаться.
– Я прав, Ким, да?
Он вышел почти весь, а затем снова вошел в меня, наслаждаясь тем, как сжались мои мышцы.
– Так прав? – И медленное, мучительно медленное движение назад.
– Да, –
Тихий, хриплый и такой довольный смех, а после сводящее с ума:
– Покричи для меня, Ким.
И я действительно закричала. Я кричала, кусала губы до крови и кричала снова, едва он немного изменил угол проникновения. Я умирала и возрождалась вновь, я умоляла остановиться и требовала не останавливаться, а Сонхейд был неумолим, снова, снова и снова вторгаясь в мое тело так, что мне хотелось умереть, распластаться на столе, не шевелиться даже – только бы он продолжал, только бы взрывал мою вселенную до основания, до самого конца, до сияющего пика, который настиг меня и слился с его полным наслаждения рычанием…
А потом мы некоторое время не двигались, я – устало и едва дыша, и он – сжимая мои бедра и тоже пытаясь отдышаться. Затем медленно и со стоном вышел из меня, застегнул брюки. Руки мне тоже развязали.
И откуда только силы берутся у него… У меня их не было совершенно, и Сонхейду пришлось подхватить на руки, чтобы я не упала. Сделав несколько шагов, лорд опустился на скамейку, уложил меня так, что голова расположилась на его коленях, и начал осторожно гладить по волосам.
А я медленно пыталась прийти в себя после случившегося.
В беседке царил сгущающийся полумрак, где-то вдалеке выли собаки, наверное, те, что на меня хотели наброситься, в парке запели птицы.
– Так, значит, к тебе возвращается память, – задумчиво произнес Сонхейд. – С одной стороны, я рад – ты восприимчива к магии замка, раз чары рассеиваются, с другой стороны, придется принимать меры.
– Что? – прошептала я, с трудом понимая, о чем речь.
Его пальцы пробежались по щеке, обвели губы по контуру, и лорд с усмешкой произнес:
– Ничего, Ким.
И меня это насторожило. Потом пришло странное осознание – я секс-рабыня! У этого лорда! И, судя по всему, мы не в первый раз вместе! И тогда понятно, за что мне были подарены цветы. Непонятно все остальное… и те улыбки, с которыми на меня мужчины смотрели.
– Вопрос, – стараясь не предаться панике, начала я, – принудительный секс у меня только с вами или я здесь для общего пользования?
Сэр Сонхейд замер – рука, до этого ласкающая мою шею, тоже так и застыла.
– Что?! – хриплый рык.
– А что? – Я села, с некоторым вызовом посмотрела в его светящиеся глаза. – Я просыпаюсь, мне приносят цветы и конфеты, кормят в постели как… как я не знаю кого. Потом мне все рады, врут в лицо, а еще оценивающие взгляды от мужчин! И тут библиотека, мое воспоминание… господи, страшно подумать о том, что это действительно было воспоминание… Хотя вот он стол, и, несмотря на другую позу, все повторилось! И я догадываюсь, что меня здесь накачали наркотиками и насилуют… Я только одного не могу понять, вы один или остальные тоже?