Замок Орх

Иванов Дмитрий

— Скорее, скорее! Бежим! — раздался внезапно чей-то крик с противоположной стороны поляны. Девушки оглянулись. По направлению к запряжённой карете через всю поляну, крича и размахивая руками, бежала Стрелка. Рядом, опираясь на её плечо и стараясь не отставать, бежала Нерпа. Бежала, но как-то странно. Руки её были сложены на груди, а голова наклонена так, что подбородок почти касался шеи.

— Скорее, спасайтесь! Солдаты! — кричала Стрелка, помогая Нерпе влезть в карету. — Хиггли, давай, гони, скорее!

В мгновение ока Адиона

и Треллия оказались возле кареты, в которою уже ловко запрыгивали остальные девушки. Внезапно из-за кустов на поляну один за другим стали выбегать хагеллонские солдаты в блестящих касках с арбалетами наперевес и короткими мечами на поясе. Но карета с беглянками, которой управлял ловкий Хиггли, уже набирала скорость, мчась прочь от опасной поляны, вниз по горной дороге.

Несколько стрел, пущенных солдатами, всё же пробили заднюю стенку, и их наконечники зловеще поблёскивали в полумраке кабины.

— Уфф, кажется, оторвались, — с облегчением выдохнула Мышка, оглядываясь назад, туда, где всё ещё мелькали блестящие каски эльфийских солдат. — Теперь всё в порядке.

— Нет, не в порядке, — тихо возразила Стрелка. — Нерпа ранена.

Все взглянули на Нерпу, прижавшуюся к плечу Стрелки. Свои руки она по-прежнему держала возле груди, и только сейчас девушки заметили, что побледневшие пальцы Нерпы удерживают в груди обломанное древко стрелы. Серенькая холщёвая рубашка её была испачкана кровью, а обескровленные губы продолжали что-то шептать.

— Воды, дайте ей воды! — крикнула Треллия и принялась разгребать ворох вещей в поиске фляги с водой. Мышка и Адиона бросились ей на помощь.

— Хиггли, сворачивай! Надо остановить карету в укромном месте! — крикнула Сойка, почти наполовину высунувшись из окна.

Воду нашли быстро. Адиона держала флягу возле губ Нерпы, пока та пила, а Мышка, сидевшая рядом, поддерживала руку Адионы, чтобы она не дергалась, когда карета подскакивала на неровной дороге. Вскоре девушки почувствовали, что карета сворачивает в сторону от большой дороги и медленно движется по узкой, извилистой тропинке среди густого леса.

Сидящие рядом с Нерпой Стрелка и Адиона старались поддерживать голову эльфийки, чтобы её не очень сильно трясло на поворотах.

Через пару минут карета вырулила на поляну и остановилась. Девушки осторожно вытащили ослабевшую Нерпу и положили на траву, предварительно постелив на неё кожаный дождевой плащ.

Нерпа умирала. Девушки окружили её со всех сторон, стараясь оказаться как можно ближе к своей боевой подруге. Слегка приоткрыв глаза, старая эльфийка что-то прошептала и окинула полным боли взглядом всех девушек.

— Тише! — также шёпотом произнесла Мышка. — Она что-то говорит!

Девушки присели на корточки, чтобы очутиться как можно ближе к губам Нерпы, и замерли, прислушиваясь к её словам.

— Вот и всё, — прошептала Нерпа слабеющим голосом. — Не думала, что это будет вот так. Спасибо вам, дорогие мои,

что стоите рядом со мной тогда, когда жизнь покидает меня. У меня никого, кроме вас, нет, и вам пятерым я оставляю весь мой дом в шахте. Всё, что в нём находится. Никогда не воюйте друг против друга, и будете сильны. А теперь дайте мне взглянуть на Солнце.

Девушки поднялись и отошли на шаг от Нерпы, открывая ей Солнце и ясное голубое небо. Мышка и Сойка тихонько всхлипывали, а Стрелка, Адиона и Треллия молча глядели на умирающую Нерпу, обняв друг друга.

— Столько раз приходилось убивать в бою, но никогда не думала, что умирать так больно, — тихо произнесла Нерпа и закрыла глаза. Это были её последние слова. Внезапно тишину осеннего леса пронзило ничем теперь уже не сдерживаемое рыдание. В полный голос девушки оплакивали смерть подруги и наставницы. Только теперь они поняли, что каждую их них Нерпа любила как собственную дочь, отдавая им самое дорогое и самое нужное, то, что помогало им выжить, и то, что ещё многие годы, до самой их смерти, будет им помогать. Она давала им то, что принято называть мудростью.

По эльфийскому обычаю тело Нерпы было предано огню. Из сухих упавших деревьев, что в изобилии лежали по всему лесу, был сооружён погребальный костёр, на который и было положено тело старой эльфийки. И пока горел огонь, Сойка, Мышка и Стрелка пели ритуальные эльфийские песни, которые эльфы обычно поют на похоронах самых близких друзей и родственников. Пели — и смахивали текущие по лицу нескончаемым потоком горькие слёзы.

До самой ночи девушки вместе с Хиггли сидели возле пламени догорающего погребального костра. И лишь когда длинные языки его начали угасать, всё больше уступая ровному свечению раскалённых углей, они стали собираться в дорогу.

Что ни говори, а погоня не обнаружила их только по чистой случайности. Очевидно, не предполагая, что беглецы могут просто свернуть в сторону с дороги и остановиться, едва начав убегать, солдаты решили устроить им засаду гораздо дальше, по дороге к морю. К счастью, они не знали название города, в который направлялись беглянки.

Именно этот вопрос и появился в голове у Треллии, когда боль утраты немного притупилась ощущением опасности.

— Стрелка, — спросила она полушёпотом, стараясь как можно мягче отвлечь подругу от мрачных мыслей, — а как называется город, в который мы едем?

— Лия, — тихо отозвалась Стрелка, глядя перед собою в одну точку. — На самом берегу моря.

— Лия! — повторила Треллия. — Красиво.

— Да. Он очень красив, — вдруг оживилась Стрелка, будто ждала этого вопроса, чтобы наконец начать думать о чём-нибудь хорошем. — Особенно море. На самом закате. Знаешь, море — оно никогда не бывает одно и то же. Оно всегда разное. Оно почти как живое существо. Вот иногда выйдешь к морю, на душе плохо, а оно тебя успокаивает. А порою оно бывает сердитым. Даже грозным…