Замок Пятнистой Розы
Шрифт:
Наконец он решился и спрыгнул вниз, на крышу дворца, стараясь как можно мягче приземлиться, чтобы никто не услышал грохота. Он знал, что из покоев Млейн ведет на крышу лестница. В свое время Трэггану так и не понял, для чего она была задумана строителями, но сейчас спасет его — в покоях Млейн никто не будет искать беглеца. А там он сможет переодеться, спрыгнет со второго этажа в окно, выходящее на боковую улочку, и поспешит к главному элиранату на помощь другу.
Трэггану нашел люк и долго вспоминал: тот ли это, что ему необходим? Затем кинжалом
Как она восприняла известие об убийстве монаха? Поверила ли в виновность Трэггану?
Он не сомневался, что Млейн верит ему и поможет, он только боялся, что она спит и он своим внезапным появлением испугает любимого человека. Но другого выхода он не видел.
Быстро спустившись по лестнице, он тихонько потянул на себя дверь. В комнате Млейн горели свечи, она не спала.
Трэггану решительно отодвинул портьеру и вошел, прижимая палец к губам, чтобы Млейн не вскрикнула от неожиданности. В последнее мгновение он запоздало подумал, что у Млейн могут быть служанки, которые немедленно донесут элиранам о его появлении.
Но Млейн была одна. Она сидела перед зеркалом, полностью одетая, и всматривалась в собственное отражение.
— Млейн, — тихо позвал Трэггану, — это я.
Она резко повернулась и вскрикнула от ужаса, глаза ее округлились.
Он только сейчас подумал, как выглядит после приключений в подземелье — взлохмаченный, рваный, в грязи и крови, с раной на лице, на человека мало похожий.
— Тихо, Млейн, молчи! — взмолился Трэггану. — Ты погубишь меня!
— Ты! Ты!… Ты убил человека!
— Млейн, — растерялся Трэггану, — я не убивал! Клянусь тебе!
— Ты весь в крови! Ты что, убил еще и элиранов, что хотели тебя арестовать?..
— Нет, что ты! Это — кровь разбойников, я тебе сейчас все объясню!
Он сделал шаг к ней.
— Не подходи! — испуганно закричала она и потянулась к лежавшим на призеркальном столике стеклянным палочкам для вызова слуг. — Помогите!..
Трэггану подскочил к ней, обхватил за талию и зажал рот рукой.
— Млейн, милая, поверь мне! Я же люблю тебя!
Она укусила ему грязные пальцы.
Привыкший к боли Трэггану, вздрогнул от неожиданности, а она еще и ударила его ногой в сапожке под коленку. Он разжал руки и она вырвалась. Он пытался удержать ее, схватил за рукав, но лишь порвал платье из тонкой ткани.
Она резко повернулась и их глаза встретились.
— Млейн! — только и смог выговорить Трэггану. — Млейн, верь мне, что я ни в чем не виноват, моя совесть чиста! — взмолился он. — Млейн, ты же моя жена, ты же любишь меня!
— Люблю?!! — прошипела она.
От звука ее голоса и сменившегося выражения лица Трэггану непроизвольно сделал шаг назад.
У Млейн было чужое лицо, он не знал ее такой!
— Люблю?!! — снова повторила она. Грудь ее, которую он так нежно гладил по ночам, ходила вверх-вниз. —
— Млейн!… — Трэггану сделал еще шаг назад. — Я испортил тебе жизнь? Да ты что?.. Да я же…
Ему впервые за долгие годы стало по-настоящему страшно.
— Да, ты! — почти закричала Млейн. — Из-за тебя погиб Дираггу, из-за тебя я…
— Дираггу? — ошеломленно повторил Трэггану.
Он ничего не понимал.
— Да, Дираггу. Он был стройным юношей, сочинявшим для меня стихи. Он был не такой, как ты — грубый вояка, да! Он был… замечательный, тонкий, изысканный… Но он… но я… Из-за тебя отец отправил его на войну в Малахин, где он погиб в первом же бою. Для того, чтобы я вышла замуж за тебя! Ведь у тебя четыре пальца…
Ноги у нее вдруг подогнулись, она упала на толстый ковер и расплакалась.
Слезы потекли по любимому лицу. По прежде любимому.
Но Трэггану еще ничего не понял, он подскочил к ней, ласково обнял за плечи:
— Млейн, я не знал ничего. Я люблю тебя…
— Не трогай меня, убийца! — закричала она, вскакивая на ноги. — Наконец-то ты попался, тебя казнят! Я знала, что ты не умрешь свой смертью, грубый вояка! О, я счастлива! Великий Димоэт, как я счастлива! Дираггу не вернуть, но мне не нужно будет каждый день улыбаться тебе, видеть твое мерзкое лицо, с ужасом ждать, что ты снова дотронешься до меня!
— Млейн!
Острый меч, пострашнее клинка, что могли бы выковать вместе Шажар и Дорогваз, пронзил его сердце.
Она подскочила к столику схватила палочки и застучала ими друг о друга. Не как обычно, вызывая служанок: размеренно три раза, а часто-часто.
Стеклянный звон заполнил мир.
Трэггану сдался — он опустил руки. У него было время броситься к неприметной двери за портьерой, но не было сил.
За дверями спальни послышались призывные крики служанки и топот множества ног.
Двери распахнулись от мощного удара и два элирана с арбалетами в руках нацелились толстыми короткими стрелами в грудь Трэггану.
— Поднимите руки и отойдите от нее! — приказал один из них.
По голосу элирана было заметно, что он побаивается элла Итсевд-ди-Реухала, вчера на Ристалище Чести продемонстрировавшего свое мастерство.
Трэггану поднял руки. Он вспомнил о Мейчоне, о городе разбойников, он хотел объясниться…
— Что здесь происходит? — раздался вдруг голос, от которого Трэггану забыл все, что только что думал.
— О, элиран Дилеоар! — воскликнул один из арбалетчиков. — Во время вы появились во дворце, мы поймали его!
— Он… Он… — вдруг сказала Млейн, прикрывая куском порванного платья грудь и указывая на мужа. — Он хотел убить меня, я вся в крови!
В это время в дверях показалось еще одно действующее лицо: неизвестно как оказавшийся во дворце элла Итсевд-ди-Реухала в столь поздний час элл Канеррану. Как всегда одежда его не вызвала бы ни малейших нареканий у самых строгих ценителей моды и ревнителей этикета.