Замок тайн
Шрифт:
Он отвернулся от окна. В камине по-прежнему тихо потрескивали поленья, горел огонь, но после слепящего света луны Карлу показалось, что в комнате на редкость темно. Он едва не налетел на кресло у камина и выругался сквозь зубы. Он был очень напряжен, да и Джулиан что-то слишком задерживался. Карл вдруг решил, что не станет его ожидать, а сам пойдет к Робсарту и все выяснит. Пожалуй, Джулиан бы этого не одобрил, но Карлу было уж слишком тяжело. Он хотел разрубить узел сомнений и противоречий, выяснить все раз и навсегда. К тому же у него сложился план. Он знал, что предложить Робсарту.
Однако когда он коснулся дверной рукояти, нечто его остановило. Он замер, прислушиваясь, и кровь словно заледенела
Карл замер. Он помнил, что уже слышал это в ту ночь, когда они с Рэйчел заметили призрак черного монаха. Рэйчел тогда уверяла, что этот звук издают собаки. Потом кто-то сказал, что так кричит какая-то птица. Сейчас Карл отдал бы руку на отсечение, что это кричал человек. Сколько мрачного торжества звучало в этом крике!..
Королю понадобилось все его самообладание, чтобы взять себя в руки. Он стоял, прислушиваясь, однако все было тихо. Карл заставил себя взбодриться. В конце концов, он уже давно понял, что с этим домом не все ладно. Главное сейчас – уладить все с Робсартом.
Как король ни стремился отвлечься, он был слишком напряжен; выйдя из комнаты и различив в темном проходе звук шагов, он невольно отпрянул, заскочил в глубокую оконную нишу и затаился. Вскоре на фоне светившегося лунным светом окна он различил силуэт Джулиана. В первый миг Карл хотел выйти к нему, но потом передумал. Конечно, ему было любопытно узнать, чем кончилась встреча Грэнтэма с бароном, но он также понимал, что Джулиан сделает все, чтобы не допустить встречи с хозяином замка самого короля. А Карл не мог поделиться с Джулианом своим планом в отношении барона.
Поэтому он лишь молча наблюдал из своего укрытия, видел, как Грэнтэм поначалу постучал к нему, потом, не дождавшись ответа, приоткрыл дверь и, лишь когда убедился, что короля нет в комнате, пошел к себе.
Когда Карл зашагал по темным переходам замка, ему вновь стало неуютно. Давешний крик все не шел у него из головы, да и сама атмосфера в замке, эти темные покои, сводчатые переходы, узкие лестницы наводили на неприятные мысли. Подумать только, а ведь еще недавно, спеша на свидание с Евой, он даже не думал об этом.
В передней перед покоями барона горел настенный факел, однако, вопреки ожиданию короля, здесь не было ни дежурного лакея, ни пажа. Безусловно, челяди в замке маловато, но лорд Дэвид мог бы окружить себя хоть мало-мальской свитой.
Карл еще никогда не заходил в башню, где обитал барон, и сейчас чувствовал себя здесь чужаком, вторгшимся на запретную территорию. Но все же он был королем и мог позволить себе нарушить установленные в замке правила. Поэтому он решительно постучал. Поначалу никто не отозвался, даже когда Карл повторил стук и окликнул лорда Робсарта. Ответа по-прежнему не было, лишь где-то наверху тявкал один из спаниелей. Этот звук заставил короля повести себя решительнее, и он вошел. За дверью находилась узкая лестница, покрытая ковром. Карл беззвучно поднялся и у очередной двери снова постучал. Вновь безуспешно, если не считать, что собака лаяла теперь прямо за дверью. Где бы мог быть сейчас хозяин? Карл какое-то время колебался и даже подумал, не следует ли ему вернуться. Потом мысль, что барон, возможно, уже сообщает Гаррисону, кто его гость, заставила Карла войти. В конце концов, если поднимется суматоха, покои Робсарта будут последним местом, где станут искать короля.
Маленький спаниель теперь радостно повизгивал, узнав гостя, ластился, забавно прыгал на задних лапках, дергая передними. Карл невольно улыбнулся и, подхватив пса, огляделся, отстраняя спаниеля, который пытался его облизать.
Он,
Опустив спаниеля, Карл прошел к противоположной двери и, откинув занавес, толкнул ее. Каменная лестница вела наверх в опочивальню. Карл не решился подняться, лишь позвал. Опять тишина. Робсарта не было в башне, и тем не менее что-то подсказывало королю, что недавно он сюда заходил. В покоях пахло курительным табаком, а трубка на столе еще испускала дым. Все эти господа, связанные с колониями, заядлые курильщики, и Робсарт не исключение. Но что же отвлекло его от излюбленного занятия? Карлу показалось, что он догадывается, в чем дело. Вовсе не в его августейшей особе. Тот крик. Барон ушел, едва заслышав его.
Вскоре Карл заметил еще кое-что. Каменные стены покоя в человеческий рост были обшиты панелями черного дуба, искусно разделенными на прямоугольники. Возле одного из таких прямоугольников и крутился спаниель, тыкался в него носом, поскуливая, и даже скреб лапкой. Карл понял, что там есть ход. Подойдя, он слегка надавил на панель. Она подалась, открыв ведущую куда-то лестницу. Тайны Сент-Прайори… Взяв с каменной полки свечу, король заглянул в проход. Узкий сводчатый коридор, соединяясь еще с одним, уводил куда-то вниз, во мрак. Карл какое-то время глядел туда. Любопытство побуждало его пойти, но чувство благородства и воспитание заставляли остаться на месте. Он был здесь гостем и не имел права вмешиваться в то, что его не касалось. Поэтому он поставил панель на место и, подхватив спаниеля, вышел. Если ему и следовало подождать Робсарта, то все же не стоило указывать, что он в чем-то его подозревает. Поэтому он спустился в прихожую и, сев на скамью у стены, погрузился в раздумье.
Ждать пришлось не очень долго. Спаниель первый учуял появление хозяина, завозился и, соскочив с коленей короля, стал скулить под дверью. Тогда Карл вторично постучал. На этот раз Робсарт сам открыл ему дверь.
– Вы?
Он жестом предложил гостю войти. Барон выглядел мрачным и словно постаревшим. Держа в руках подсвечник, он провел гостя в кабинет. Карл молча сел в указанное кресло, наблюдая, как лорд выбил трубку, вновь наполнил ее табаком и, прикурив от уголька в камине, с явным удовольствием выпустил изо рта несколько голубых колец. Если он и знал, кто его вечерний посетитель, то никак не проявил этого. Вообще у Карла создалось впечатление, что мысли барона где-то далеко.
– Вы уже чувствуете себя лучше? – наконец спросил Робсарт.
– Я не был болен, – спокойно ответил Карл.
– Что ж, это отрадно.
Теперь барон смотрел на короля. В его глазах светился ум, аскетичный и суровый.
– Я слушаю вас.
Карл, несмотря на всю свою решимость, замялся, не зная, с чего начать.
– Я недавно слышал странный крик.
– И что же? – сразу встрепенулся Робсарт.
Карл увидел, как он нервно сжал в руке трубку. Алым отсветом сверкнул рубин на его безымянном пальце. Карл вспомнил рассказ Евы, что этот рубин подарил Робсарту его отец после битвы при Нэйсби. Он помнил этот перстень с овальным камнем на руке отца. И вот он у Робсарта. «В знак их примирения», – так сказала Ева.