Замуж за 25 дней
Шрифт:
– Ладно, девчонки, – сказал Евгений, усаживаясь на диване, – давайте сюда поднос.
Ему понравился чай, заваренный Соней, варенье и печенье. От души насытившись, он потребовал, чтобы Лариса выпила с ним на брудершафт. Та сначала отказывалась, оправдываясь тем, что у нее намечаются серьезные отношения со Стрелкиным. Но Ромашкин теперь уже действовал напролом. Он требовал не только брудершафт, но и Ларисин телефон, грозя зафиксировать телесные повреждения (которых у него не было, но был знакомый травматолог), полученные в результате ночного ДТП.
Лариса
– Лучше б я заваривала чай, – посетовала Лариса, – а ты расстегивала ему рубашку.
День двадцать второй. Мамо, я хочу жениться
Танцуй! Смотри, что у меня есть! Танцуй!
Утро началось с того, что ни свет ни заря примчалась Лариса, разбудив Соню. Они стояли в тесном коридорчике, где подруга, махая перед Сониным лицом каким-то документом, предлагала ей исполнить танец живота.
– Ну, и что у тебя? Письмо от итальянца? – бурчала Соня, силясь не закрывать глаза.
– Соня, ты – соня! – радовалась чему-то подруга. – Если бы это было письмо от итальянца, танцевала бы я. А это…
Она раскрыла документ на пустой страничке.
– Мама милая! – Увидев эту страничку, Соня окончательно проснулась. – Это же паспорт. Чужой?
– Отгадала, отгадала. – Лариса пропрыгала на кухню и подскочила к чайнику.
Соня отняла у нее чужой документ и, прежде чем прочитать, что там в нем написано, для достоверности протерла глаза. Так и есть. Паспорт на имя Евгения Ромашкина с пустой страничкой, где фиксируется семейное положение. Ну, и чего она радуется? А зачем Соне танцевать? Этот самый Ромашкин по уши втюрился в Ларису. Веселенькая же будет картина, когда Соня предложит ему на себе жениться.
– Сонька, ты – сонная Сонька! – недоумевала Лариса. – Как можно не понять такой простой операции: ты идешь в загс со своим и его паспортом, там ставят печать, и дело сделано – ты замужняя дама.
– Но и он тогда женатый кавалер.
– Какая ему разница будет после этого? Он же думает, что где-то потерял паспорт. Его нашли и влепили штампик о браке.
Соня не сдавалась. Ясно, что рядом с этим самым штампом будут четко прописаны ее имя, фамилия и еще какие-нибудь данные. Лариса утверждала, что Соня может сказать, что тоже теряла свой паспорт, чем и воспользовались мошенники…
Девушки сидели с дымящимися чашками ароматного кофе, отпивая его мелкими глотками, и разглядывали пустую страничку паспорта Ромашкина. Искушение было велико. Какой-то штампик, и перед Соней вся красивая жизнь нараспашку. Но если обман обнаружится, Соня попадет в такую переделку, что красивая жизнь перед ее носом захлопнет свои и так негостеприимные двери.
– Нет. – Соня
– С этим будет труднее, – вздохнула Лариса, но буквально через миг вновь воспрянула духом. – Сонька, я – генератор идей! Раз с этим будет тяжело, возьмемся за другого.
– Уже нет времени. Через пару дней мне придется признаться шефу, что я так и не смогла стать замужней дамой, а там…
– Да за два дня можно добежать до китайской границы и вернуться оттуда с китайским ширпотребом.
Соня смутно представляла, как Лариса может такое проделать, но призадумалась.
– Не переживай, этот другой у нас уже в кармане!
Ларисин план оказался очень даже ничего.
Он заключался в том, что они находят паспорт, владелец которого сам хочет поставить на пустую страничку брачный штамп.
Безусловно, в природе таких мужчин не существует. Они, как правило, женятся по каким-то уважительным причинам: или потому, что пренебрегали средствами защиты, или у них на время отключились мозги. У Сони таких вариантов не было. Значит, нужно было браться за исключения из правил. А такие были.
Они, эти исключения, валом валили из ближнего зарубежья. Пристраивались в жилищном хозяйстве на низкооплачиваемые работы, куда местные ни в какую не шли, так как предпочитали только хорошие деньги или сидели дома и пили. Представители ближнего зарубежья были дворниками, сторожами, слесарями… Каждый второй из них, по словам Ларисы, мечтал жениться на русской, чтобы стать гражданином великой страны. Вот среди этого контингента подруги решили найти мужа для Сони. Вернее, решила Лариса, а Соня, как амеба, следовала за ней, всецело полагаясь только на судьбу.
Судьбой оказалась Варвара Петровна, начальник местного РЭУ. Под ее чутким руководством трудились два таджика, два украинца и один женатый молдаванин. Его отмели сразу, как не подающего надежд.
Для начала решили встретиться с таджиком, который плохо разговаривал по-русски, но на вид казался очень сговорчивым. Соня решила сделать это, не откладывая, в «Ладушках». Она боялась, что ее с таджиком увидит кто-нибудь из знакомых, и тогда разговоров не оберешься.
– Пусть разговаривают, – отмахнулась Лариса, когда подруги устроились за столиком в ожидании претендента на Сонину руку и сердце. – Все равно узнают. Ты не сможешь это скрыть. Придешь завтра на работу с фамилией Бары-оглы и приведешь мужа-таджика.
– Нет, я собираюсь оставить свою фамилию.
– Все равно придется показать паспорт со штампом, а там эта фамилия Бары-оглы.
– Ну, и к чему ты клонишь? – испугалась Соня.
– Тише, тише, – Лариса указала на дверь, – идет.
Действительно, прямо на них шел молодой мужчина нерусской национальности. О его внешней привлекательности Соня даже не подумала, ей было гораздо важнее, что у него внутри. Не в смысле больных органов. Он интересовал ее в смысле души. А так как глаза – зеркало души, то Соня всмотрелась именно в них. Черные, бездонные. Она вздрогнула. Эти глаза ни о чем ей не говорили.