Замуж за принца
Шрифт:
— Еще, — вновь выдохнула она. Элиза и сама не знала, что имела в виду, хотела только одного: заполучить его всего, каждую клеточку, снедаемая откровенной страстью. Одной на двоих. Элиза чувствовала, как внутри оживает вулкан, чувствовала, что он вот-вот низвергнется. Он целовал ее, их языки переплетались, его руки неустанно ласкали ее тело.
Небеса расцветятся всеми красками фейерверка, грянет гром — и от нее ничего не останется.
Себастьян схватил ее за руку, прижал к своей груди, приподнял бедра, чтобы войти еще глубже. Элиза вскрикивала от восторга, тело конвульсивно вздрагивало, она была совершенно измотана. Себастьян задвигался быстрее,
Очень долго ни один из них не мог и слова произнести. Элиза едва могла дышать. Когда же в конце концов ее дыхание выровнялось, она смахнула с его лба упавший завиток волос, обхватила ладонями его щеки и подняла голову.
Он ответил ей застывшим, удовлетворенным взглядом и улыбнулся.
— Я и подумать не могла, что возможно испытать такое наслаждение, — призналась она, лаская ладонью лицо Себастьяна, а потом поцеловала в губы.
Он склонил голову и чмокнул ее в ключицу.
— Откуда ты взялась, Элиза Триклбэнк? С каких небес ты спустилась на мой путь? — Он поднял голову, поцеловал ее и задержался на губах. Теперь таких нежных. Таких мягких. Он медленно отстранился от нее и лег рядом, обнимая ее за талию.
Элиза не только чувствовала себя удовлетворенной. Она ощущала себя свободной. Свободной от груза, который она носила много лет, свободной от прошлого, определившего ее судьбу. Теперь она ощущала близость и желания иного рода — уютно устроиться в его объятиях, быть защищенной от всего мира, счастливой, растроганной и переполненной.
Она остро чувствовала все это, но к этим чувствам примешивалась грусть, которая пряталась в глубине ее счастья и удовлетворенности, просачивалась в незримые трещины.
Себастьян приподнялся на локте, провел пальцем по ее губам, наклонился и поцеловал в лоб.
— Я на целую неделю снял этот дом.
Новость удивила Элизу, она повернулась и посмотрела на принца. Он выглядел исполненным надежд, как будто хотел услышать ее одобрение.
— Хочешь, чтобы я сюда вернулась?
Брови принца удивленно взметнулись.
— Йе, разумеется. Разумеется, ты не подумай… что я…
— Нет-нет, — поспешила заверить его Элиза, хотя не в полной мере поняла, что хотела сказать. Она-то решила, что это просто минутная страсть, тайное любовное свидание. На большее она не рассчитывала. — Но у тебя наверняка масса приглашений и встреч, которые ты обязан провести?
Он нахмурился, на мгновение прикрыл глаза и сжал пальцами переносицу.
— Я найду способ, Элиза… обязательно найду.
Ее так тронуло желание принца найти способ встретиться. И она несказанно бы обрадовалась, если бы ему удалось это сделать. Но в глубине души она хотела попросить его положить встречам конец. Удивительно, но она вдруг почувствовала неуверенность. Желание отдаться ему целиком, которое она ощущала всего несколько мгновений назад, стало развеиваться, уступая место пониманию того, как ей будет тяжело с ним прощаться. Попытка примирить физическое наслаждение, которое она только что испытала, с необходимостью расставания лишала ее почвы под ногами.
Он провел по ее шее выбившейся из прически прядью.
— Все хорошо?
— Да! — воскликнула она преувеличенно весело и улыбнулась. Ей ли не знать, как следует сохранять лицо. Уж кто-кто, а она в совершенстве овладела искусством притворства, так что у нее все отлично и принца она сможет провести.
Он помог ей встать, они оделись. Сели за стол, добродушно подшучивая друг
Элиза считала себя уверенной женщиной. Предательство Ашера многому ее научило. Она решила, что если ей удалось пережить его вероломство, то она способна пережить все. Но когда Элиза посмотрела на сидящего напротив нее мужчину, который так хотел сделать ей приятное и который был так красив и соблазнителен, она не смогла удержаться от вопроса, не совершила ли она серьезную ошибку.
Глава 20
Как говорят осведомленные лица, наделенные к тому же проницательным взглядом, любимая дочь некоего магната имеет в настоящее время предпочтительные шансы получить предложение руки и сердца от принца. Возможно, этим объясняется множество заказов модистке-француженке на платья по новой моде — с очень длинными шлейфами.
Уже перед уходом, когда Элиза надевала плащ, Себастьян еще раз поцеловал ее. Он все никак не мог расстаться с ней и, притянув девушку к себе, еще раз поцеловал, отодвинул стул и распахнул дверь.
За дверью ждал Патро. Скорее всего, он все слышал. Вероятно, он заметил, что у Элизы выбились из прически локоны, а Себастьян забыл надеть сюртук.
Себастьян вместе с Патро проводили Элизу к входной двери. Принц казался угрюмым ребенком, которого родители оставляют дома. А Элиза продолжала что-то бормотать высоким, прерывающимся голосом. Себастьян понял, что она, в отличие от него, совершенно не привыкла к тому, что вся жизнь проходит на виду. Какой же он глупец, как же неподобающе от себя повел, овладев ею прямо на полу. Но он поддался искушению, и желание казалось ему таким непреодолимым, что он не мог думать ясно. В тот момент он вообще забыл обо всем на свете, ибо им овладели желания.
В конце концов, наследный принц Алусии тоже человек.
Он видел, как один из его слуг усадил Элизу в карету, которая сразу же тронулась.
— Ваше высочество, — услышал он за спиной голос Патро. — Прошу вас, отойдите от двери, пока вас случайно не увидели.
Себастьян нехотя отступил, позволяя Патро закрыть дверь.
Он не мог думать ни о чем, кроме Элизы, а когда карета вернулась, чтобы отвезти его в Кенсингтонский дворец, он всю дорогу был погружен в размышления.
Не так он намеревался провести вечер. Он вообще не собирался ее соблазнять. Просто хотел побыть с ней наедине. У него никогда даже мысли не было о том, чтобы соблазнить Элизу с пылом юноши, овладевшего девушкой на стоге сена в сарае.
То, что его охватила такая страсть к этой женщине, и удивило, и заинтриговало принца. Бывали времена, когда он задавался вопросом, а осталась ли в нем хоть капля страсти. Он столько времени посвятил исполнению своего долга, так решительно был настроен вытащить Алусию в современный мир, что сердце редко трепетало у него в груди.
Но сердце его растаяло от Элизы Триклбэнк.
Она заслужила королевское ложе, с пуховыми подушками и шелковыми простынями. Как он мог вообще не подумать об этом? Неужели он полагал, что сможет закрутить интрижку на неделю-другую? А что потом? Просто уехать, как будто ничего и не произошло?