Шрифт:
1
Гостиная, как и все другие комнаты в Арнсайд-Хаузе, была большая и величественная. В ней стояла мебель двадцатилетней давности, в свое время очень модная и красивая. Но сейчас она давно устарела и, хотя в комнате не было таких следов крайней бедности, как потертый ковер или заштопанные занавеси, все в ней казалось тусклым: краска на стенах выгорела, парча поблекла, позолоченные рамы картин давным-давно лишились своего блеска. Случайному посетителю могло бы показаться, что для мистера Пениквика, который был владельцем этого дома, наступили худые времена. Но двоим из трех джентльменов, собравшимся в приемной в половине шестого одним холодным
Третий джентльмен, казалось, вообще об этом не думал. Он не наклонялся и не наводил осуждающе монокль на запачканное зеркало, как его двоюродный брат, лорд Бедденден. Он не отпускал едких замечаний по поводу плохого качества дров, горящих в камине, как его младший брат, преподобный Хью Реттрей. В продолжение всего обеда, подававшегося в не самое подходящее время – пять часов – и более соответствовавшего (на что лорд Бедденден и обратил внимание сотрапезников) привычкам хозяина и особенностям его пищеварения, чем вкусам гостей, он хранил кроткое молчание. Тишину за столом нарушал только преподобный Хью, который сыпал серией милых, пустяковых замечаний и вопросов, не слишком настаивая на непременности ответов. Войдя в гостиную, лорд Долфинтон устроился в кресле по одну сторону камина, где и сидел сейчас, жуя кончик своего носового платка и уставившись ясным взором на старшего двоюродного брата. Лорд Бедденден знал, что этот взгляд не означал ровным счетом ничего, но все же был смущен и раздраженно пробормотал: «Хоть бы этот дуралей не пялился так на меня!»
– Он ведь не мешает тебе, – произнес его брат Хью, но все-таки взял с одного стола книгу с гравюрами и протянул ее лорду Долфинтону, сказав, что красочные картинки могут его заинтересовать. Лорд Долфинтон, который привык, чтобы ему подсказывали, что делать, как всегда поступала его суровая мать, с благодарностью взял книжку и стал перелистывать страницы.
Лорд Бедденден, так же вполголоса, с жалобной ноткой произнес: «Никак не могу понять, для чего дядя Мэтью пригласил сюда и его!» Не получив никакого ответа, если не считать укоризненного взгляда его брата, он нетерпеливо подошел к столу и стал рассеянно листать журналы, валявшиеся там.
– Как плохо, что Клода здесь нет! – сказал он по крайней мере седьмой раз за этот день. – Мне так приятно было бы видеть, как он здесь удобно расположился бы!
Это высказывание было встречено неприязненной тишиной, а его светлость сказал, распаляясь:
– Ты можешь не принимать во внимание Клода, но я не из тех, кто забывает своих братьев, я уважаю родство! Я тебе вот что скажу, Хью: у тебя хорошее самообладание, но если ты надеешься разбогатеть с помощью одного терпения, должен тебя разочаровать. Не выйдет – и все мои усилия будут потрачены зря!
Почтенный Хью пожал своими широкими плечами и жестко сказал:
– Все это мне кажется в высшей степени неуместным. Если я сделаю бедной Китти предложение, то исключительно из сочувствия к ней и уверенности, что ее воспитание и характер позволят ей быть хорошей женой.
– Чепуха! – резко возразил лорд Бедденден. – Если дядя Мэтью сделает девушку своей наследницей, то она получит, я думаю, 20 тысяч фунтов годовых! Он не потратил ни капли своего богатства с тех пор, как построил этот дворец, а если предположить, как оно сейчас увеличилось… Мой
– Мы в Арнсайде вот уже почти двадцать четыре часа, – сказал Хью, – а мой двоюродный дядя еще не поставил нас в известность относительно своих намерений.
– Мы и так прекрасно знаем, каковы его намерения, – ответил лорд Бедденден. – И если ты не догадался, почему он еще ничего не сказал, то ты еще больший олух, чем я думал! Конечно, он надеялся, что Джек приедет в Арнсайд! И Фредди тоже, – прибавил он небрежным тоном. – Не думаю, что Фредди необходимо быть здесь больше, чем Долфинтону, но, конечно, старик не хочет, чтобы его обошли вниманием. Нет, нет, именно отсутствие Джека заставляет его медлить! И я должен сказать, Хью, хотя никогда не задумывался над этим, что ему тут может повезти! Если он будет умен и воспользуется предоставленной возможностью, девушка наверняка выберет его!
– Я не знаю, почему ты так говоришь, – натянуто ответил Хью. – Право же, я абсолютно не понимаю тебя. Зачем тебе надо, чтобы я сделал предложение девушке, которую сам ты столь мало уважаешь? Если бы я не был уверен, что этой хорошо воспитанной молодой женщине отвратительны такие люди, как мой двоюродный брат Джек…
– Ну вот еще, какая чепуха! – взорвался его светлость. – Ты, может быть, и красивый парень, Хью, но ты не единственный в своем роде, как Джек!
– Я не имею ни малейшего желания быть единственным в своем роде, как ты выражаешься, – сказал Хью еще более натянуто. – И не думаю, что присутствие или отсутствие Джека имеет какое-то значение.
– О, не притворяйся! – воскликнул Бедденден, бросая на стол «Джентльменз Мэгэзин». – Если ты думаешь, мой дорогой братец, что дядя предпочитает тебя другим племянникам, то ты ошибаешься! Джек всегда был любимцем дяди, и ты это знаешь! Он предпочел бы, чтобы Китти выбрала его, и надеется на это, и вот почему он так чертовски не расположен шутить! Я еще удивляюсь, как это он пригласил остальных, клянусь моей душой, очень удивляюсь!
Лорд Долфинтон, время от времени смущавший своих родственников тем, что следил за тем, что они говорили, поднял глаза от книги, лежавшей у него на коленях, и вставил замечание:
– Дядя сказал, что он не приглашал тебя, Джордж. Сказал, что не знает, почему ты пришел. Сказал…
– Ерунда! Ты ничего об этом не знаешь! – возразил лорд Бедденден.
Лорд Долфинтон был не очень сообразителен и не умел связно мыслить, однако, если ему что-то западало в голову, то крепко и надолго.
– Он так сам сказал! – начал он простодушно объяснять. – Он сказал это вчера вечером, когда ты приехал. Сказал и сегодня вечером. Сказал это…
– Хватит! – оборвал его кузен.
Но лорд Долфинтон при всей своей покладистости был не из тех, кому легко заткнуть рот.
– Он сказал это, когда мы сели за ланч, – продолжал он. – Дядя сказал это и за обедом. Он сказал, что ты можешь не приходить, так как он тебя не приглашал. Я, может, и не так умен, как вы, но когда при мне что-нибудь повторяют несколько раз, я хорошо запоминаю.
Он заметил, что это простое заявление лишило его братьев на время дара речи, и снова погрузился в книгу, частично довольный.
Лорд Бедденден обменялся многозначительным взглядом со своим братом. Хью при этом заметил, что слова Долфинтона выглядят вполне правдоподобно, и его равнодушный тон заставил Беддендена рявкнуть: «Ну, несмотря ни на что, хорошо, что явился, хотя и вынужден слушать чепуху, которую мелет несчастный Долфинтон».