Заначка на черный день
Шрифт:
— А вот это уже не ваше дело! — вспылила я. — И не вздумайте звонить по этому телефону! Уверяю вас, ничего, кроме пули в лоб, вас там не ждет!
— Ой, как страшно!
— Да-да! Я не шучу! Вы выполнили работу, получили деньги — и забудьте обо всем! Для своего же блага!
— Что ж, прекрасно! Пусть будет так! Давайте!
— Что давать, простите?
— Сто долларов! Сегодня уже второй день, как я работаю по вашему заказу, и согласитесь, я выполнил его в кратчайший срок. Мне еще и премия полагается!
Я забеспокоилась.
— Анастас
Он пожал плечами.
— Ну, вот завтра и получите адрес, номер телефона и все прочие данные! А пока — до свидания!
— Одну минутку! — закричала я. — Только не звоните по этому телефону! Я вам запрещаю! Могут пострадать люди!
— Это мое дело, куда, когда и зачем мне звонить!
Разъяренная, как пантера, у которой вырвали из пасти кусок мяса, я выбралась на тротуар и жадно глотнула свежего воздуха. Хорек вонючий! Как он мог со мной так поступить! У меня дело на десять миллионов — а он из-за каких-то жалких трех тысяч отказывается мне помочь! Крохобор! Все мужики — сволочи! Жалкие, ничтожные создания! Презираю!!!
В припадке гнева я уже собралась разодрать в клочья фотографию, которую все еще держала в руках, но тут обратила внимание на одну маленькую деталь… А потом огляделась и помчалась по Невскому, по направлению к Дому книги. По пути я немилосердно толкала ни в чем неповинных питерцев. Простите меня, земляки! Вот разбогатею — отплачу сторицей!
— Девушка! — попросила я в отделе канцелярских товаров Дома книги. — Дайте мне, пожалуйста, лупу!
Продавщица подала мне школьную лупу — мечту филателиста, с длинной ручкой. Тут же, на прилавке, я разложила снимок и принялась пристально его рассматривать. Так и есть! Мужики не только сволочи, но еще и безнадежные тупицы! Питекантропы! Неандертальцы!
Собственно, я всегда это знала, но теперь передо мной лежало очевидное и неопровержимое доказательство моей правоты! Потому что на снимке, прямо над головой человека, похитившего мои миллионы, была достаточно отчетливо запечатлена новенькая табличка на серой стене! Правильно, девочки! Мы с вами — умницы! Название улицы и номер дома! А больше мне ничего и не было нужно.
Нельзя было терять ни минуты. Толстый Вукович мог в любой миг набрать номер и начать торговаться с людоедами. Да и не только он… Каждый, кто знал моего дражайшего похитителя, мог запродать его голову за кругленькую сумму! Следовало спешить, лететь, нестись со всех ног… При этом я не могла прибегнуть к услугам Веника. Хоть убейте, не могла! Не терплю предателей! Женщины меня поймут.
…Да что ж это такое! Как что-то сделать надо, обязательно нуждаешься в мужике! Это просто какая-то вредная привычка! Зависимость наркотическая! Нет, это надо решительно ломать! Хочу независимости! Даешь феминизм по всему свету!..
Я порылась в сумочке, поймала частника —
Не прошло и получаса, как я трезвонила в дверь незнакомой квартиры. Почтенная седая старушка, нацепив очочки и взглянув на фотографию, охотно сообщила мне фамилию и полное имя своего соседа, а также номер его квартиры, семейное положение, кличку собаки — и все это совершенно бесплатно!
Я поднялась на один этаж и снова позвонила. Зашаркали тапки по полу.
— Кто там?
— Здравствуйте! Мне нужно срочно видеть Игоря Валерьевича Рюмина! Могу я с ним поговорить?
— Он уехал и не скоро будет! — сердито ответили за дверью. — А если будете трезвонить, я на вас собаку спущу!
— Подождите! — взмолилась я. — Не надо собаку! Игорю Валерьевичу угрожает опасность! Мне это точно известно!
За дверью заинтересованно притихли.
— Ну, говорите!
— Не на лестнице же!
Меня долго и с пристрастием разглядывали в глазок.
— Вы одна?! Отойдите подальше! Вот так… Ладно, входите…
Господи, до каких времен мы дожили! Чтоб вот так встречать людей, пусть и незнакомых…
Маленькая серая мышка лет сорока не пустила меня дальше прихожей. За ошейник она придерживала здоровенного ротвейлера. С первых же слов мне стало ясно, что она ничего не знает о находке мужа. Игорь Валерьевич Рюмин, в отличие от Ванюши Колядко, не слишком доверял своей супруге… Тут я некстати вспомнила, что так и не забрала заявление на Колядко. Он, бедняга, и по сей день, поди, томится в камере! Ничего страшного, решила я. У нас теперь в заключении безопаснее, чем на воле.
Разумеется, я тоже не стала просвещать супругу Рюмина насчет кейса, потому что знаю по опыту: женщины труднее расстаются с внезапно пришедшими деньгами, нежели мужчины. Аня Боголепова — исключение. Как заведенная, я твердила этой дамочке, что должна передать ее мужу нечто очень важное, от чего зависит его благополучие, а может, и сама жизнь. Ротвейлер, склонив голову набок и высунув язык, терпеливо дожидался той минуты, когда ему позволено будет меня съесть.
— Я не знаю… — нерешительно промямлила наконец рюминская супруга. — Я могу только позвонить его маме… Поговорите с ней…
Интуиция подсказала мне, что я на верном пути. Если мужчина не доверяет жене, он, обычно, доверяет матери. И наоборот.
Выслушав мою лаконичную, сжатую до ультиматума речь, старушка на другом конце провода долго молчала, судя по всему, прикрыв рукой трубку. В трубке шуршало. С кем она там переговаривается, хотела бы я знать! Не с самим ли Игорем Валерьевичем?
— Хорошо, — сказала она наконец. — Мы вас не знаем, но по голосу мне кажется, что вы порядочная женщина. Вечером будьте на Невском, у Гостиного двора. Встаньте лицом к зданию и отсчитайте справа четвертую колонну. Ждите у нее, с внутренней стороны галереи. Игорек к вам сам подойдет. Только приходите одна, понятно?