Занавес
Шрифт:
Гранин судорожно выдернул из кармана телефон и стал торопливо нажимать кнопки. "Где, где?" - бормотал он.
– Что за странный номер!
– воскликнул он, в конце концов.
– Таких не бывает! Он бесконечный, этот номер, там многоточие в конце.
– А что бы вы, мой дорогой, хотели?
– осведомился М.
– Ведь это Небесная канцелярия, а не милиция там, или скорая помощь.
– Как знать, - возразил Гранин.
– Может быть, мне понадобится и то, и другое. Надо настроить экстренный вызов, одной кнопкой.
– Предлагаю вам для этого
– Почему так?
– спросил Гранин.
– По-моему, это символично, - ответил М.
– И, раз уж я ваш ангел хранитель, хоть и по совместительству, хочу вам посоветовать поторопиться с настройкой. А то ведь время все ускоряется, можете не успеть.
– Куда это я могу не успеть?
– спросил Гранин.
– Ты прямо так говоришь, загадками, что страшно становится. Ты не мог бы изъясняться понятней?
– Я и говорю, что время не бесконечно. Ваше время. Время - вода, и оно истекает. И если вы будете и дальше убегать от жизни, никогда не успеете сделать то, что могли бы успеть. Жизнь ваша закончится, как заканчивается все, и в самый неподходящий для вас момент. Это понятно?
– Я вот смотрю на тебя, и никак не пойму, ты ангел или ты бес?
– спросил Гранин, пытаясь скрыть некоторое смятение, вызванное словами М.
– Разница, чтоб вы знали, небольшая...
– Ну, как же. Как ангел, ты должен направлять меня к добродетели, а ты, в суперечь, толкаешь к греху. Ведь то, что ты мне навязываешь, как ни крути, никак не соотносится с ангельской моралью. Как я ее понимаю. Да и с человеческой тоже.
– Все делается исключительно лишь в целях познания, - улыбнулся М довольно скользкой, как показалось Гранину, улыбкой.
– И вообще, дрогой вы мой человек, не будьте ханжой. Ведь вам самому все это нравится.
– В том-то и дело, что нравится... И не нравится. Надо было лучше отдаться бесу, - сказал Гранин, - меньше сомнений было бы.
– А где вы видели добродетельного беса?
– рассмеялся М.
– Вам просто с ангелом не повезло. Но делать, тем не менее, нечего, нужно выполнять договор.
– Проблема в том, что мы пускаем в себя ангела, а он оборачивается бесом, - задумчиво, как-то даже отрешенно произнес Гранин. И спросил: - Как долго еще? Я про договор. Когда, наконец, мы ударим по рукам и разойдемся?
– Скоро, мой друг, совсем скоро. Еще разок поработаем вместе, ну, два, и все, будем квиты. Отпущу. Обещаю. Но вам придется сделать кое-что стоящее.
– Встречал ли кто-нибудь честного человека, у которого голубые глаза?
– произнес Гранин обреченно и вздохнул.
– А тем более - ангела. Это я так, чисто риторически. Что же на этот раз?
– А вы не догадываетесь, Андрей Владимирович? Французова. Эту роль вам придется доиграть до конца.
– Нет!
– Да. Да... А взамен вы получите то, о чем мечтали все последнее время. Роль... Ту самую... Я уже почти договорился с режиссером. Вы хоть и считаете его своим другом, но, открою вам секрет, не все там так однозначно. Но все вполне может устроиться, поверьте мне. Только -
Неожиданно, словно в подтверждение слов М, в прихожей раздался звонок в дверь. Он был совершенно неуместен и потому прозвучал резким диссонансом, показалось, что это ткань тишины треснула и разорвалась наискосок, словно парус над головой. От неожиданности Гранин вздрогнул и выронил из рук телефон.
– Вот и не успели, телефончик-то настроить, - меланхолично заметил М.
– А я ведь вас предупреждал...
В дверь позвонили еще раз, потом, через паузу, еще раз. Потом в дверь принялись стучать.
– Кто это может быть?
– спросил шепотом Гранин.
– А вы правда не догадываетесь?
– ласково вопросом на вопрос ответил М.
– А вроде все уже было сказано.
– Нет, - сказал Гранин.
– даже не представляю. Про эту квартиру знают всего пару человек, но они не могут...
– Ну, знают двое, знает и собака, - сказал М.
"Андрей Владимирович! Андрей Владимирович!
– послышался женский голос из-за двери.
– Вы меня слышите? Откройте! Я знаю, что вы там! Я хочу вам помочь!"
– Французова!
– узнал, наконец, Гранин, кто был его неожиданным посетителем.
– Откуда она?.. Это все ты!
М самодовольно улыбнулся.
– Скажем так: мог быть и я, - сказал он.
– Что теперь уже совсем и не важно. А важно другое, а именно то, как вы поступите в создавшейся ситуации, Андрей Владимирович. Я бы предложил вам немедленно открыть дверь и впустить вашу гостью. Ну, и позволить, наконец, мне насладиться вашим с ней тесным общением.
– Ты же знаешь, что это окончательно похоронит мой брак, - шептал Гранин.
– Я поэтому и укрылся... Спрятался, если угодно, здесь, чтобы не встречаться с ней!
– Я знаю, - шелестел шелковым голоском , увещевая, М.
– Но страхи надо преодолевать. Ничего, кстати, страшного и не произойдет, уверяю вас. Вам давно пора бы кардинально обновить вашу жизнь. Новая спутница придаст ей нужный импульс. И с Французовой вы тоже можете прожить долгую и счастливую жизнь. И проживете, с моей помощью. Обещаю!
– Я люблю жену, - упирался всеми силами Гранин, - люблю своих пацанов, и с ними со всеми хочу прожить долгую счастливую жизнь. С ними. Я это теперь понял, никто другой мне не нужен. Поэтому, просьба, оставьте меня в покое, я уж как-нибудь сам во всем разберусь... Сам.
– Как знаете, - с явным сожалением в голосе произнес М.
– А что? Вполне, даже благородно. Но я мало что понимаю в благородных умах. По-моему, от них только ненужное беспокойство и помеха. Как и от таланта. С талантами столько мороки, доложу я вам, Андрей Владимирович. И, как по мне, лучше иметь дело с тем, кто не так, как, скажем, вы, талантлив, но зато готов на все. Я это тоже теперь понял.
Обстановка на лестничной площадке внезапно изменилась. Звонки и стук в дверь прекратились. Было слышно, как открылась дверь соседней квартиры. Последовал короткий, неразборчивый разговор, прозвучали удаляющиеся шаги на лестнице, и все стихло.