Занимательная геометрия
Шрифт:
Откинулся на подушки, глядя в потолок. Все же, наверное, надеялся, что реакция другой будет…
Теперь уже она потянулась к его лицу. В попытке приласкать, извиниться, успокоить…
— Денис… Я так сразу не могу… Мне же нужно…
— Подумать. Я помню. Постоянно забываю, что с тобой нельзя гнать коней. Куда-нибудь не туда загонишь.
— А тебе не нужно? — Старалась, чтобы прозвучало как можно мягче… Страшно же: а вдруг, действительно, все поменяет?
— Что?
— Подумать? Чтобы не вот так, с бухты — барахты?
— Не
— И что? Прямо все это время только обо мне и мыслил?
— Нет. — Хотел, похоже, отделаться кратким ответом, но она ждала продолжения. Вздохнул, продолжил. — Пробовал. Не получалось.
— А если и сейчас…
— Мать твою… — Перевернул её на спину, навис сверху. Почти испугал, наверное… Почти. — Ты хочешь исповедь, как я жил все это время? Я их с тобой сравнивал. Понимаешь? Не по внешности. По настроению. Никак не канало. Волком выть хотелось. К тебе хотел. Такой вариант устраивает?
Вере понравился ответ. Но теперь уже вредность проснулась, чисто женская. Когда тебя так уговаривают, необходимо хоть немного повыделываться…
— А что не так с внешностью?
Изумленные глаза Дениса были лучшей наградой.
— Ты издеваешься? Напрашиваешься на комплименты, что ли?
— Ага. Говори. Ты же должен меня убедить… — Пузырящаяся где-то на донышке радость, еще глубоко спрятанная, уже заставляла шалить и дурачиться.
Дэн, кажется, понял её настрой. Прищурился, улыбнулся хитро… Поднял к потолку глаза и забубнил, монотонно:
— Твои глаза — как звезды, сияющие в ночи, твои волосы — будто шелк, тончайший и нежнейший…
Первой не выдержала Вера, шлепнула по руке:
— Прекрати! Где ты набрался такой пошлости?
— Ну, они и правда, как звездочки… Нет, как капельки воды, прозрачные… Или как блестящие камни… — Он внимательно рассматривал, будто, действительно, хотел пояснить…
— Денис, хватит! Я уже смущаюсь!
— Ну, блин, а что ты хочешь услышать? Признание в любви? Пылкой и безнадежной?
— Ну, хотя бы…
Снова внимательный взгляд. Приготовился, воздуха в грудь набрал…
— Нет. Сейчас — не надо. — Приложила пальцы к его губам, словно замыкая их.
— Господи. Женщина, я когда-нибудь тебя пойму? У меня, вообще, есть на это шансы? — Горечь в голосе лишь отчасти была шутливой…
— Это нужно говорить, когда очень хочется, а не по заказу. Поэтому сейчас — не стоит.
— Хорошо. Сделаю вид, что понял.
— Я тебе потом объясню, попозже.
— По — моему, ты повзрослела. Очень.
На это она не нашла, что сказать. Объяснять слишком долго, что все мы взрослеем не с возрастом, а с количеством пережитых ошибок, невзгод и падений, от разочарований и обид, кем-то очень близким нанесенных, а еще больше — от тех, что сами кому-то нанесли и до сих пор себе этого не простили.
Решила, что потом, когда-нибудь, об этом с ним поговорит. Но не
И он, таки, вытащил её на море. Устроил ей отгул, причем нагло и вероломно. Когда Вера опомнилась, что пора освобождать номер и бежать на самолет, он прижал её к постели, и рукой, и ногой, и всем телом:
— Лежи спокойно. У тебя директора не Волковым зовут, Иваном?
— Откуда ты…
— Вер… Ну, мы же в одном городе работаем. Я все и всех знаю. Про тебя не узнавал, так как ты не желала. — Пояснил сразу же, предупредив уже готовый вырваться вопрос.
Дотянулся до телефона.
— Вань, привет. Это Дмитриев, ага…. Да все нормально… Я по какому вопросу звоню: мне тут невеста сюрприз устроила, не сказала, что тоже летит в Сочи… Да, спасибо. Обязательно приглашу… Как причем? Она у тебя работает… А ты много девушек сюда отправлял?… Молодец какой, догадался… Ну, мне кажется, она заслужила пару выходных, как думаешь?… Спасибо, дружище, за мной не заржавеет… Конечно, будешь самым желанным гостем… Ну, давай, не теряйся.
И с видом победителя, довольно щурясь, ждал похвалы:
— Все. До воскресенья ты свободна. Хвали меня.
— Что это было, Денис?
— Я тебя отпросил.
— Зачем называть невестой?
— Я тебя замуж позвал? Позвал. Значит, невеста.
— Я еще не согласилась.
— Вот когда откажешься, тогда и перестанешь ею быть.
И вот как найти изъян в этой хромой логике, чтобы в поисках ничего не убить?
Да ей не очень-то и хотелось…
Они бродили по берегу, усыпанному галькой, Вера отпрыгивала от каждой волны, несущейся с грохотом самосвала, а Дэн, смеясь, удерживал её на месте, в сотый раз говоря, что это не страшно.
Штормило, и она не рискнула купаться, лишь намочила ноги. Дэну было вообще без разницы, чем заниматься. Он бы и в номере просидел, вернее, пролежал, все дни.
— Слушай, мы с тобой впервые гуляем без куртки, варежек и шапок…
— Ага. И как впечатления?
— Да не пойму никак, что это за женщина рядом со мной? Откуда я её знаю? — Он легко уворачивался от её кулачков, когда Вера пыталась его поколотить, шутливо примеряясь к самым больным местам… Или перехватывал их, заводя над головой, все крепче прижимая, и тогда уже совсем не веселье искрило в темных глазах…
Вера не могла надышаться этим воздухом, напоенным свободой, лаской и беззаботностью. Почти, как тогда, в их первые недели. Но это "почти" было главным, и ей необходимо было разобраться до конца…
— Денис…
— Да, моя хорошая? — Он столько раз в этот день произнес "моя", что уже пора бы и привыкнуть, но сердце заходилось, снова и снова. Так сладко и так странно…
— А почему ты даже не спрашиваешь, вдруг, я не одна?
— А нужно? — Ничто не дрогнуло ни в его голосе, ни во взгляде… Только руку чуть дольше задержал, поправляя вечно падающую с плеча бретельку…