Занимательная сексопаталогия

Ширянов Баян

Мальчик с опавшим членом был вынужден её сопровождать, после чего на его бедные уши вешалось немыслимое количество невоплощённых сексуальных фантазий. Естественно, что удовлетворить их не было никакой возможности, и Эльвира гордо отправлялась под очередную жертву. Стоит ли говорить, что и онанизм не приносил ей желаемого удовлетворения.

Но такое поведение, честно сказать, бывало редко. Чаще она беззвучно лежала, терпеливо дожидаясь, когда же кончится возня на ней и запасы спермы в членах.

И они познакомились... Не было никакого бешеного взрыва страсти, подозреваю даже, что и

обниманий и поцелуев при луне тоже не было. Они просто сообщили: "Знаете, а мы поженились"...

Поженились, и тихо растворились. Полгода о них ничего не было слышно, пока я вдруг не наткнулась на эльвирин телефонный номер при переписывании записной книжки. Позвонила. Томный женский голос ответил: "Аллоу..."

– Эльвиру пожалуйста.

– Это я, Танюша, ты?

– Да...

– Ой, как я рада тебя слышать. Заходи к нам. Прямо сей-час. Можешь?

Я могла.

Её квартира неузнаваемо переменилась. В ней пахло любовью и безудержным сексом. Эльвира, лоснящаяся и сияющая, в халатике на голое постройневшее тело, угощала меня кофе, выспрашивала подробности жизни нашей тусовки, но не намёки не реагировала. Под конец я возмутилась:

– Да расскажешь, ты, наконец, почему ты так изменилась?!

– Оставайся на ночь... Посмотришь...

Мне постелили отдельно. Серж, пришедший откуда-то, был обходителен как никогда, но давал понять, что на его гениталии в эту ночь я рассчитывать не могу. Удивление моё возросло, когда они, разделись и улеглись, пожелав друг другу "спокойной ночи". Я спала на диванчике и сидела, что они сразу повернулись спинами друг к дружке и явно тут же заснули!.. Я ничего не понимала.

Но минут через пять зашевелился Сергей, он закинул ногу на ногу, и послышались ритмичные хлопки. Потом и Эля начала проявлять активность. Она завертелась, принимая какую-то странную позу и тоже начала заниматься мастурбацией. В какой-то момент они словно заметили наличие партнёра, прижались, и тут начался такой бурный секс, какого я не видела никогда, и даже не могла себе представить в безудержных девичьих мечтах!

Они извивались, показывая немыслимую гибкость тел. Они ежесекундно меняли позы. Они стонали, хлюпали, подпрыгивали вдвоём, и всё это - не открывая глаз. Немыслимым образом их тела сходились в безумной сексуальной пляске, расплетались, и вновь прирастали. Одеяло, скомканное, давно валялось в углу, а оргия только набирала силу.

Сержов член оказывался то под мышкой, то под коленкой, то возвращался в мягкую эльвирину пещерку, чтобы тут же её покинуть и уступить место языку или пальцам. Эля не уступала. Она припадала то к разбухшему члену, то лизала пятку, кусала Сережины ягодицы... Однажды она даже умудрилась, выгнувшись как змея, лизнуть член, совершающий фрикции в собственной вагине.

Да, как ни прискорбно, мне действительно там не было места. Я, не смотря на мою природную гибкости и выносливость, не смогла бы быть достойной этой умопомрачительной пары...

Мои страдания продолжались почти до утра. Я и мастурбировала, и уходила на кухню. Но и там были слышны звуки извергающейся страсти! Лишь часов в пять они угомонились и я смогла уснуть.

Эльвира разбудила меня запахом кофе и тостов с сыром. Они дымились

на сервировочном столике рядом с моим диванчиком. Не в силах встать, я подкатила столик ближе и захрустела поджаристым ломтиком. Появилась улыбающаяся свежая Эля.

– Видела?
– Угу... Хрум-Хрум, - Я продолжала жевать.

– Вот так мы и живём... Секс только по ночам... Но какой!.. Утром мы часто рассказываем кого мы там видели во сне. Почти никогда не совпадает... Я, скажем, жрица, в каком-то храме, а он - пират, насилующий захваченных девственниц...

– А как?..

– Началось? Ну, ты помнишь, я никак не могла кончить по-человечески. В мечтах - принцы с двумя членами, в жизни - ублюдки со сморщенными отростками. И тут Серёжа... Я сразу поняла, что он такой же, как я, мечтатель. Но сначала ничего не получалось. Ну не могли мы вырваться из грёз!

И однажды... Была у меня бессонница. Он перед этим меня трахнул. Знаешь, как два дерева - сучок в дупло. Никакого кайфа. Он-то заснул, а я ворочаюсь, мечтаю, ах, если бы...

И тут он начинает дрочить. Прямо во сне. И так жарко, искренне, просто весь отдаётся, без остатка.

Утром я ему об этом рассказала, а он и говорит, что и я этим во сне занимаюсь! Представляешь!? Вот мы и договорились, что любить будем не просыпаясь. И с тех пор всё так прекрасно! Полное удовлетворение!

Мы несколько раз себя даже на видео сняли. Хочешь посмотреть?

Я взяла эти кассеты, и даже, не спросив разрешения, переписала их себе. И всякий раз, просматривая эти плёнки, нахожу для себя что-то новенькое и радуюсь: вот ведь как им повезло. Нашли-таки друг друга... Хоть и во сне...

БЛИЗНЕЦЫ.

История эта проста и незамысловата, но она, как вспышка стробоскопа, высвечивает такие глубины любви и страсти, которые, казалось, уже не могут существовать в нашем до предела технизированном веке.

Наших Ромео с Джульеттой зовут Виктором и Михаилом. Они до сих пор живы, хотя то, что они с собой сделали ради любви, с трудом поддаётся описанию и пониманию простого человека.

Я познакомился с ними на фестивале фильмов Джармена. Как потомственный гетеросексуал, я не слишком фанатею над лентами голубой тематики, но абонемент был халявный и грешно казалось не воспользоваться такой возможностью.

На "Эдуарде 11" они сидели прямо передо мной. И, невзирая на окружающий их бомонд и ценителей киноискусства, нежно целовались весь сеанс. Они практически не взглянули на экран и мне пришлось всё время смотреть фильм сдвигаясь то вправо, то влево, что не было незамечено моими соседками, которые, как выяснилось немного позже, принимали мои невольные прижимания к их бёдрам за прелюдию ухаживания. После окончания сеанса они поцапались, но это меня не интересовало.

Я следил за целовавшейся парочкой. Да, конечно, не слишком прилично выказывать неприкрытое любопытство к чужой жизни, тем более, к жизни истинных голубых, но в этой паре чувствовалась какая-то загадка. В них была некая недосказанность, ощущалось присутствие некой тайны, которая не бросалась сразу в глаза, а показывалась исподволь, уже после того, как отведёшь от них глаза и спросишь себя: "А чего же в них странного?.." И не найдёшь ответа.