Заноза в Жаднице
Шрифт:
Может, пришла пора ввести в Валарии моду на женские брючные костюмы?
Спуститься с холма, на вершине которого стоял замок, можно было двумя путями – по главной, не слишком широкой дороге, уходящей через Жадницу в лес, и по узкой боковой лестнице, ведущей прямиком в город. Путь по лестнице был короче и быстрее – по крайней мере, в одну сторону. Возвращаться наверняка будет куда тяжелее.
Обогнув самые крайние дома, мы очутились на широкой улице, которая вывела нас к ратуше и небольшой, мощеной булыжником площади. По пути я с любопытством вертела головой, рассматривая аккуратные двухэтажные домики с черепичными крышами
На площади, откуда открывался прекрасный вид на замок, бурлила жизнь: оказывается, там же находился местный рынок, а еще – шатры и лотки заезжих айнаров, которым Марко, скрепя сердце (ибо, как пояснила Лия, он их на дух не выносил) разрешил торговать всякими безделушками и развлекать местных жителей гаданием на картах и прочими фокусами.
– В нашем захолустье бывает очень скучно, – говорила служанка, пока мы чинно пересекали площадь, здороваясь с приветствующим нас горожанами. Милу, похоже, здесь любили – в адресованных мне улыбках я не заметила ни фальши, ни подобострастия. – А добрый эрон всегда заботился о своих людях, вот и пускает айнаров в город каждый год, хотя сам терпеть их не может.
– И чем же они ему так насолили? – с искренним интересом спросила я. – Украли у него что-то?
Лия бросила на меня странный взгляд и как-то неуверенно пожала плечами.
– О них всякое рассказывают.
– И все же тут им рады, – усмехнулась я и потянула свою спутницу к ближайшему лотку с разложенными на нем украшениями. Молчаливый Янко тут же вырос за моим плечом, наверняка готовый порубить в капусту любого, кто посмеет меня обидеть.
Любого чужака, разумеется – вряд ли у эронессы, как здесь называли жен и дочерей эронов, были враги среди местных.
– Подходи, выбирай, красавица, – нараспев, с легким акцентом предложила стоящая за прилавком молодая айнарка. Ее красное узорчатое платье казалось сгустком пламени на фоне скромных одежд горожан.
Янко что-то возмущенно прогудел насчет неподобающего обращения к дочери эрона, но я ткнула его локтем в живот, и он заткнулся.
– Меня зовут Мала, – зачем-то добавила девушка, оцарапав меня внимательным взглядом пронзительно-зеленых глаз, составляющих необычный контраст с ее смуглой кожей и смолянисто-черными кудрями. Айнарка, безусловно, была красива, но какой-то дикой экзотической красотой.
– Драгомила, – вежливо представилась я в ответ, хотя она наверняка знала мое имя.
– Выбирай, – с загадочной улыбкой повторила Мала.
Я склонила голову, рассматривая рассыпанные поверх бархатного покрывала побрякушки. Какие-то амулеты, браслеты, заколки, бусы... Внезапно сбоку что-то блеснуло, и, повернувшись, я увидела необычный кулон – почти прозрачный золотистый камешек в оправе-капельке из светлого серебра, подвешенной на цепочку из того же материала. Камешек не просто блестел на солнце – он сам казался сгустком света, приглушенного,
Завороженно протянув руку, я коснулась кулона кончиками пальцев и ощутила исходящее от него легкое тепло.
– Солнечный камень, – сказала Мала, глядя на меня с каким-то непонятным выражением. – Чует и отпугивает нечисть.
– Вампиров тоже? – усмехнувшись, поинтересовалась я.
– Не всех, – она пожала плечами. – Низших отпугнет, высших – просто разозлит. Но выбор хороший. Бери.
– И сколько с меня?
– Нисколько. Подарок для дочери великодушного эрона, – с легкой насмешкой покосившись на Янко, заявила Мала.
– Эм-м...
– Бери, бери. У этого камня есть секрет: чем дольше его носишь под солнцем, тем ярче он светит во тьме и тем больнее жалит созданий ночи. И на твоем месте, Драгомила, – понизив голос, добавила девушка, – я бы носила его, не снимая.
– Ну... спасибо.
Мою шею уже украшала цепочка с подвеской в виде кольца – местным символом веры в какую-то Богиню-Мать, и под неодобрительными взглядами своих спутников я повесила подаренный айнаркой кулон прямо поверх нее. Солнечный камень невесомо лег мне на грудь, приятно грея кожу, и я удивилась тому, насколько знакомым и правильным кажется это ощущение. Словно я носила волшебный кулон всегда.
– Может, ты тоже что-нибудь хочешь? – спросила я у непривычно молчаливой Лии, и та испуганно затрясла головой, хотя карие глаза так и загорелись.
– Давай-давай, – подбодрила я ее. – У нас же есть с собой кошель с монетами. Бери, что нравится.
– Возьми амулет, привлекающий любовь, – подмигнула робеющей служанке Мала. – Вижу, ты о ней мечтаешь. А моя бабка Луладжа может погадать тебе на суженого; вон ее шатер.
Пока краснеющая Лия перебирала яркие безделушки, я отыскала взглядом упомянутый шатер – на темно-синей ткани золотыми нитями были вышиты луна и звезды – и всерьез задумалась над тем, не проведать ли мне самой эту Луладжу. В своем мире я ни в какие гадания, конечно, не верила, да и к цыганам, которыми, по сути, являлись айнары, и близко бы не подошла, но здесь, в Жаднице, все было иначе. Может, старая гадалка увидит мое будущее и подскажет, как мне вернуться домой?
С другой стороны, а оно мне надо – возвращаться в прежнее тело и прежнюю жизнь? Кто и что меня там ждет? Отец давно умер, с матерью отношения прохладные – она души не чает в моей младшей сестре Светке и двух ее дочках-ангелочках; муж меня бросил, друзей нет... С работой в последнее время не клеится, здоровье подводит. А здесь я молода, красива и богата. Подумаешь, справлять нужду приходится в горшок и панталоны надуваются пузырем на попе – к этому можно привыкнуть. Зато вон какая экология... природа... еда. Ну да, вампиры по ночам шастают, так в моем мире, что ли, спокойнее...
Но ведь скучно-то будет жить без любимых книг, фильмов, Интернета... А медицина? Чем они тут вообще лечатся? Лопухами? Или этой своей пресловутой магией, которой я пока не наблюдала?
Нет, нет, нет. Никаких гаданий. Лучше буду продолжать надеяться, что все это – лишь галлюцинация, бред. Ну, или временное вместилище неприкаянных душ, лишившихся тела.
Правда, как-то уж больно тут все реалистично. Особенно неповторимый запах конского навоза, который то и дело приносил весенний ветерок.