Запад-81
Шрифт:
Меня с Чижиковым этот товарищ начал откровенно смешить. Сдерживая себя, чтобы не рассмеяться, я спросил:
– А как же тебя зовут, товарищ техник-радист?
– Вася.
Тут мы не выдержали и прыснули в кулаки.
Не понимая, чем вызван наш смех, "отличник" решил, что представится полным именем:
– Василий Иванович Дойников.
Отсмеявшись, мы втроем довольно быстро установили под приборной панелью приемник и передатчик, а умформер закрепили рядом с регуляторной коробкой на переднем лонжероне, справа. Хорошо,
– Давай заводи, будем проверять в работе!
Тут мне пришлось в живую наблюдать как наши деды запускали самолеты.
Летчик залез в самолет. Получив доклад от механика о готовности, последовала команда:
– К запуску!
В свою очередь летчик подал команду:
– От винта!
Получив утвердительный ответ от механика 'Есть от винта!', начали запуск мотора. Завращался винт самолета... Вспышка! Мотор заработал, короткая перегазовка - проба работы мотора на разных режимах.
Все сигналы о готовности подаются руками: летчик поднятием руки, а механик прикладыванием руки к головному убору.
Проверив по вольтметру на приборной доске наличие необходимого напряжения, я щелкнул тумблером и включил радиостанцию. В наушниках трофейного шлема привычно зазвучали эфирные помехи. Махнув рукой нашему связисту, дал ему команду связаться по телефону с "Оводом", где такую же радиостанцию устанавливал Мошанов. Как жаль, что нельзя использовать мощную станцию "Овода" для непосредственной связи с самолетами, так было бы проще и надежнее.
Договорившись заранее с Мошановым на какой частоте мы будем выходить на связь, начал вызывать:
– "Башня", "Башня", я "Ролик", как слышите меня?
Практически мгновенно, услышал ответ. Перекинувшись считалочкой, ушли на запасную частоту, там опять повторили считалку. Закончив проверку связи на одном самолете, сразу приступили к монтажу на втором "Ишаке". В этом деле уже участвовал Дойников, хорошо, что немецкие конструктора создали радиостанцию на модульном принципе - ничего сложного в монтаже нет.
Я тем временем подошел к полевому телефону и вызвал капитана Мошанова:
– Коля, Это я!
– Слушаю тебя.
– Когда я сейчас перестраивался на запасную частоту, обратил внимание на то, что диапазон станции плотненько забит.
– Я тоже заметил, что ты предлагаешь?
– Пока ни чего не предлагаю, мне интересно через какое время, немцы смогуть слушать наши переговоры?
– Хм, думаю практически сразу, а что у тебя есть идея?
– Переделать немецкие станции под частотную модуляцию, тогда немецкие комплекты могут все идти на сторону и прослушка немцам ни чего не даст.
– Ну в принципе правильно, а когда этим займемся?
– Думаю сегодня ночью.
–
Наш разговор прервал капитан Ледогоров:
– Мужики! Освободите линию! Как я понял, у вас один самолет уже радиофицирован?
– Да, только закончили, еще даже двигатель не заглушили.
– Вот и хорошо! Какой у него позывной?
– "Ролик"
– "Ролику" взлет! Цель одиночная, низкоскоростная...
Я бросил трубку на аппарат, и побежал к самолету. Там крича из всех сил, передал летчику, чтобы он взлетал на перехват, включил ему радиостанцию, одел немецкий шлемофон и закрепил на горле лорингофон, который закрыл от ветра воротником реглана.
Самолет взлетел, а я пошел помогать Чижикову и Дойникову. Не успели мы закончить со вторым "Ишаком",
как первый уже заходил на посадку. Перед тем как приземлиться, пилот сделал круг и покачал крыльями.
Дойников обрадовано воскликнул:
– С победой возвращается!
– Интересно кого он завалил?
– Сейчас товарищ майор сам скажет!
После приземления, майор подогнав самолет поближе к нам, заглушил двигатель и пружинисто соскочив на землю улыбаясь пошел к нам.
– Ну, мужики, слов нет... Я с такой связью отродясь не летал!
– Кого сбили товарищ майор?
– Разведчика. Только я взлетел, а мне по рации ваш подсказывает как лететь, я только его команды исполняю. Вывел он меня прямо в хвост немцу, еще и подсказал сколько высоты набрать... Не... при такой постановке вопроса немцам ни чего не светит...
Без особых проблем мы закончили установку радиостанции на второй машине. Провели её в работе с "Оводом" и потом немного погоняли летчиков в работе на радиостанции между собой, причем привлекли к ней и летчиков "Чаек". Пока они тренировались, мы начали разбираться как установить немецкие станции на
эти машины. Приблизительно через полчаса, мы увидели как взлетает пара "Ишаков". Дойников, приложив руку ко лбу, пожелал улетевшим пилотам:
– Возвращайтесь с победой!
Доделав "Чайки", я пошел к телефону, чтобы Мошанов вышел связь для проверки радиостанций.
Дозвонившись, первым делом спросил:
– Коль, как там наши летуны?
– Да что-то крутятся вокруг цели, пока толка по-моему нет.
– Ладно, у них своя служба, а у нас своя, давай работу станций проверим, уже поставили.
– Давай.
Через минут пять-десять я шел к летчикам, чтобы сдать им работу. Подойдя ближе, невольно оказался свидетелем их разговора. По отдельным фразам, услышанных раньше, я понял, что это были два друга ещё с училища. Потом их раскидало по соседним полкам, но связи они не теряли и старались видется как можно чаще.
– Саня, а как для тебя началась война?
– Ты же знаешь, наш полк прикрывал Луцк... В ночь с субботы на воскресенье с танцев часа в три. Только пришел, лег и вдруг тревога.