Запад-81

Лозицкий Николай Алексеевич

– Выполняйте!

Только Суховей отошел от штаба, как я приказал соединить меня с 'Буссолью'. Гелеверя в первую очередь доложил о том, что сегодня 22 июня 1941 года, потом он кратко доложил о складе, и предполагаемых местах нахождения других складов. Отметив полученные данные на карте, я выслушал его выводы, и дал команду ждать дальнейших распоряжений.

– Гелеверя склад нашел со стрелковым вооружением, вот здесь, и дал координаты других складов. Вот они. Свяжись с остальными группами, и дай указание проверить, а к Гелевере немедленно отправь машины, пусть загрузят стрелковое вооружение, патроны- надо первым делом перевооружить дивизион, обе батареи и курсантов.

Васильев получив приказ, с головой

ушел в так любимую им штабную работу. Через полчаса он доложил, что всем группам, кроме Осташева, он передал приказ о проверке информации о складах. С Осташевым нет связи из-за большой дальности, но он должен выйти на связь по плану через минут пять. Практически секунда в секунду от радистов раздался звонок, и дежурный радист доложил: вызывает 'Пион'.

– Соединяй!

Осташев доложил, что удачно добрались до места, передали 'груз', при этом в городе попали под бомбежку, уничтожили группу диверсантов. Особо отметил, что захватил четыре комплекта подробнейших карт. Поставив ему дальнейшую задачу, я отключился.

Тут ко мне обратился командир курсантской батареи майор Агранович:

– Товарищ подполковник, дайте указание выдать один комплект карт!

– А вот с картами у меня напряженка, так что не взыщите!

– Да мне не надолго, я понимаю что не хватает, мне на час. В первом взводе сделают фотопланшет и я верну!

– Вот с этого места поподробней, майор!

– Первый взвод у меня фотограмметрический. Комплекс соответствующий имеется. Мои орлы карту сфотографируют и сделают отпечатки, всё лучше, чем совсем без карты.

– Понятно. Но карты я тебе не дам майор. Увидев, что он обиделся, я добавил: - Наши карты не совсем соответствуют этому времени, но сейчас мне доложили, что у диверсантов захватили несколько комплектов подробнейших карт. Вот их ты получишь и сделаешь в нужном количестве. Ясно?

– Так точно, ясно!

– Расскажи поподробнее чем располагает батарея.

– Батарея состоит из четырех учебных взводов: первый - фотограмметрический, личного состава 24 человека, на вооружении комплекс на АКФР, второй - звукометрический, 36 человек, на вооружении комплекс АЗК, третий взвод - радиолокационный 51 человек, на вооружении комплексы АРК-1, СНАР-10, четвертый - метеорологический, 18 человек, на вооружении комплексы МРК-1 и РПМК-1. На время учений придали два бензовоза - один под солярку, второй под бензин, 10 "Уралов" бортовых, 2 летучки - одна "колесная", вторая "гусенечная", 'Шишига' с кухней, медпункт на 'таблетке', 'Чайка'. Вот вроде и всё, хотя нет, перед самой отправкой нам всунули пять капитанов с ЦАОКА, с ними один ПРП. Зачем сам не знаю, начальник курса сказал, что они, что там разработали и это надо проверить на реальной стрельбе.

– Богато живешь майор! Это же, готовый разведдивизион. А если серьезно, какие мысли?

– Мысли есть! Первая - развернуть АЗК фронтом к польской границе, будем засекать огневые позиции и разрывы, плюс сможем указывать нашим разведгруппам очаги боев. Вторая мысль - поскольку у меня огневых подразделений нет, а у вас есть, и уже есть два ПРП, предлагаю ЦАОКовцев с ПРП передать Вам. Пока все.

– Добро, позиции 'звукачей' согласуйте с начальником штаба.

Опять зазвонил телефон, на этот раз на связь вышел Денисенко. Из его доклада я понял, что ведя разведку он наткнулся на поврежденную линию связи Луцк-Владимир-Волынский, устранил повреждение, связался с Владимиром -Волынским и от тамошней телефонистки получил сведения о переправе немецких войск через Буг. Такое получение информации меня удивило, но как говориться, дело сделано. Больше меня заинтересовало то, что в процессе ремонта он несколько раз связывался с Луцком. А в Луцке сейчас был Лакеев и соответственно штаб его дивизии. А у штаба есть свой коммутатор, на который можно..., правильно позвонить,

если протянуть к столбам полевку, но можно и не протягивать, а использовать...

Я прошел к Васильеву и увидел рядом с ним Агроновича. О! это то что мне надо!

– Согласовываете позиции 'звукачей'?

– Так точно! Почти хором ответили майоры.

– Ну ка! Разрешите полюбопытствовать! Где вы решили разместить базные пункты?

– Левую базу здесь, карандаш Аграновича уперся в точку на карте приблизительно пять километров южнее расположения дивизиона, центральная база и система С-2 будут развернуты практически в расположении дивизиона, правая база развернется севернее практически около самого шоссе Луцк - Владимир-Волынский. Связь левой и правой базой будет по радиоканалу, с центральной базой по полевому кабелю. С системы С-2 развернем прямую линию или прямо вам на стол или на штабной коммутатор.

– Добро майор, еще вот что: Возьмите на фланговые базы прикрытие, отройте на позиции окопы и капониры, все это очень тщательно замаскируйте. С правой базой пойдет пара моих телефонистов, они от столбов до базного пункта кинут полевку и будут за неё отвечать, а вы этот кабель подключите к своему радиоканалу. И ещё, Вы не боитесь, что немцы крайние базы запеленгуют?

– Нет, товарищ подполковник! Мои курсанты ещё пару лет назад, рассчитали, изготовили и проверили работу по радиоканалу с использованием узконаправленной антенны. Это что бы по лужскому полигону, с катушками не бегать. Работает отлично!

– Ну что же ... Сколько вам надо времени на развертывание?

– Двадцать минут!

– Отлично!

Через двадцать минут, я имел уже несколько засечек очагов боев и подключение к линии. Выйдя на телефонистку междугородней станции Луцка, я попросил дать 'Черепаху'. Когда меня соединили с 'Черепахой', я назвал личный позывной Лакеева и практически мгновенно услышал его голос. Обменявшись приветствиями, я сообщил ему данные о воздушной обстановке и основные очаги боев, где идет артиллеристская стрельба. Горячо поблагодарил за сведения, спросил, чем может помочь. Я ему напомнил о вагонах с 23мм снарядами, и предложил выделить несколько самолетов для уничтожения разведывательной авиации противника. Лакеев мою мысль понял с полуслова и обещал прислать два звена во главе с майором Архипенко, а также наземных специалистов. Договорились, что сначала подъедет майор вместе со снарядами и согласует, где будут размещены точки подскока. Удивившись как он без проволочек решает эти вопросы, в ответ услышал, что при налете на штаб дивизии командир тяжело ранен, эвакуирован в тыл и он сейчас исполняет его обязанности.

У меня возникло чувство, что дело пошло, в отличии от первых минут, когда только, только осознал, что мы оказались в 41-м.

Уже необходимо было думать над тем, как правильно организовать наше сборное воинство. Пока Васильев распоряжался насчет стрелкового оружия, я позвал телефониста и приказал собрать медиков всех подразделений: самоходчиков, зенитчиков и курсантов, на полянке недалеко от штаба. Через несколько минут перед мной стоял строй из тех человек. Первым был молодой парень - кровь с молоком. За ним стояли два мужика лет тридцати пяти. Одному точно, потому что это был фельдшер нашего дивизиона. Привычно кинув руку к пилотке, принял доклад:

– Товарищ подполковник! Начальники медицинских пунктов по вашему приказанию прибыли! Доложил, лейтенант Соболевский.

– Здравствуйте товарищи!

– Здравия желаем, товарищ подполковник. Негромко, но четко ответил строй.

– Лейтенант Соболевский, почему командуете медицинским пунктом, ведь это фельдшерская должность?

– В отпуске наш фельдшер, вот начальник санчасти училища и приказал мне отправиться на полигон, товарищ подполковник.

– Понятно, что заканчивали товарищ лейтенант?