Западня
Шрифт:
Бумм! Грохот был настолько силен, что Календа выпрыгнула бы из кресла, не будь она к нему пристегнута. Какая-то деталь оторвалась внутри космоплана. Второй удар, послабее.
Видно, деталь эта ударилась о противоположную переборку.
Начавшаяся вибрация достигла максимальной амплитуды, и в тот самый момент, когда, казалось, корпус корабля разлетится на части, она стала ослабевать и исчезла. Гораздо быстрее, чем возникла.
У Календы появилась слабая надежда, что самое страшное позади. Корабль по-прежнему швыряло из стороны в сторону, но, во всяком случае, вход в атмосферу он выдержал. Теперь из полуразвалившегося космоплана он превратился в получивший сильные повреждения
По ту сторону двери послышался громкий свист. Начавшись на самой высокой ноте, звук этот постепенно перешел в низкий рев. Звук этот означал, что в кормовые отсеки корабля врывается атмосферный воздух. Календа не решалась оторвать взгляд от лобового иллюминатора и основных дисплеев, чтобы посмотреть на дисплей окружающей среды, однако она знала, что наличие воздуха в кормовом отсеке - хороший знак. Теперь она сможет проникнуть в него и взять аварийное снаряжение.
Календа проверила скорость поступательного движения и снижения. И скорость движения, и высота полета все еще слишком велики. Теперь вопрос в том, как ей удастся регулировать подачу энергии и скорость спуска. А сгорит она в атмосфере вместе с кораблем или нет, это уж как бог даст. Чтобы еще немного сбить скорость, Календа совершила серию плавных, с большим радиусом, 8-образных маневров.
Во всяком случае, она хотела, чтобы они были плавными и с большим радиусом. Если при управляемом входе в атмосферу корабль вел себя словно извивающийся в конвульсиях бантха, то в режиме аэродинамического торможения походил на того же бантха, но уже не подающего признаков жизни. Космоплан почти не реагировал на команды, и, совершая каждый новый виток, Календе приходилось прилагать все большие усилия. В системе управления, испытывавшей огромные перегрузки, послышались гулкие удары. Календа перестала сражаться с кораблем: пусть все идет своим ходом.
Корабль погрузился в бархатный мрак ночного неба планеты. Сопротивление атмосферы возросло. Корабль бился в эпилептическом припадке. Чего еще можно было ожидать, если вся его аэродинамика нарушена. Ведь она так старалась уцелеть, чтобы добраться до атмосферной оболочки планеты, что не потрудилась представить себе, как поведет себя корабль, очутившись в ее толще.
Неожиданно Календа поняла, что рискует не промахнуться мимо цели на пару километров, а превратиться в смрадный клуб пламени, так и не коснувшись поверхности планеты. Она рассчитывала приводниться недалеко от берега, а не посреди океана. Выход один: надо снова запустить уцелевший двигатель и увеличить длину траектории. Календа полагала, что делать этого не придется, она не надеялась на двигатель, да и не была уверена в том, что корпус корабля выдержит нагрузки, вызываемые и трением искореженной обшивки, и сумасшедшей работой двигателя. Огромная нагрузка на стабилизаторы и эксцентрическая тяга двигателя могут привести к большой беде. Правда, выбора у нее нет. Если не запустить двигатель, корабль утонет.
Календа выглянула в иллюминатор. Зрелище было великолепное. Даже борьба за жизнь не помешала ей насладиться представшей ее взору картиной. Секунду, две, три она упивалась ею, словно желая сохранить эту красоту в памяти, если придется погибнуть. Безоблачное, иссиня-черное небо усыпано яркими, как алмазы, звездами - белыми, алыми, голубыми; на фоне темно-синего океана, испещренного серыми гребнями пены, сверкают бриллианты, рубины и сапфиры.
До чего же красиво! Но если она хочет наслаждаться подобными красотами и впредь,
Она снова взглянула на приборы и увидела, что слишком быстро теряет скорость и высоту. Есть опасность, что космоплан не долетит до намеченного участка посадки, а это никуда не годится. Если придется добираться до берега вплавь, то три километра она, может быть, и осилит, но уж никак не пятьдесят.
Прикусив нижнюю губу, Календа очень плавно - плавнее некуда - включила двигатель, доведя его мощность до одной восьмой. Корпус снова застонал, но на сей раз звук этот стал не стихать, а усиливаться. Получившему повреждения космоплану вряд ли выдержать дополнительные нагрузки. Нос корабля подался влево, и Календа попыталась вернуть его в исходное положение. Пилот не сразу отдал себе отчет в том, что корабль вошел в амплитуду опасных колебаний: носовая его часть отчаянно моталась из стороны в сторону. Если колебания усилятся, то космоплан начнет кувыркаться и штопором врежется в воду.
Календа убавила мощность двигателя. Вибрация поугасла, а скрип конструкций корабля поутих. Проверив снова показания дисплеев, она чертыхнулась. Скорости не хватает. Не хватает скорости, черт возьми. Придется совершать посадку ближе, чем она рассчитывала.
Осталась последняя попытка. Календа чуть приподняла нос корабля, чтобы увеличить подъемную силу крыльев. Удивительное дело, сработало. Корабль перестал терять высоту и вышел на горизонталь.
Но расслабляться не стоит. Мало ли что еще может произойти.
Ну вот, так оно и есть. Все началось с низкого, почти неслышного звука, который вскоре усилился, сопровождаясь ударами, сотрясавшими весь корпус. Грохот шел не то от стабилизатора, не то от руля. Стиснув зубы, Календа изо всех сил старалась удержать в повиновении раскачивавшийся и подпрыгивавший корабль. Но траектория полета была по-прежнему ровной, и с каждой секундой космоплан приближался к побережью. Лишь бы дотянуть до побережья, а там пускай старая калоша разваливается хоть на атомы.
Теперь она совсем близко. Календа оглядела горизонт, пытаясь различить очертания суши. Вот она! Полоска эта выделялась своей темнотой даже на темном фоне неба. О господи, неужели скоро все это закончится?
Раздался оглушительный грохот. Барабанные перепонки вот-вот лопнут, а он все усиливается. Неужели у корабля еще есть чему отрываться?
На мгновение грохот затих, но затем послышался душераздирающий скрежет металла о металл. Корабль содрогнулся всем корпусом. Хвостовая часть задралась, корабль накренился на правый борт. Очевидно, оторвалась стойка одного из горизонтальных стабилизаторов. Календа чуть наклонила корабль на левый борт. Плевать на угол атаки, лишь бы двигался более-менее прямо.
Сколько же еще осталось до побережья? Она бросила взгляд на навигационные дисплеи. Километров двадцать, не больше. Только бы этот летающий гроб не развалился…
Раздался пронзительный звуковой сигнал. Календа выключила сигнализацию и проверила приборы. Проклятье! Перегрев двигателя. Если не уменьшить нагрузку, он сию же секунду сгорит. Выход есть, но не по душе он ей, этот выход. Впрочем, какой смысл продолжать полет, если двигатель взорвется и она врежется в море? Превозмогая себя, Календа сбросила мощность двигателя до одной шестнадцатой и поморщилась, убедившись, что аппарат теряет скорость и высоту.