Запах страха. Коллекция ужаса
Шрифт:
Ощущения были непривычные. Слепота с воспоминанием о виденном. Как будто на всем вокруг были проставлены пометки мелом, а потом стерты, но разум его сохранил их и теперь использовал как ориентиры.
На зрение это похоже не было, но он знал, что где находится.
Столы, стулья, розы в тонких вазах, окна, двери, проход между кабинками. Под ногами — ковер. Под ковром — пол вагона. Под ним — голодные колеса и старые-старые рельсы.
В темноте прорисовались фигуры. Сидящие за столами. Белые облака, похожие на яйца или бобы размером с человека, согнутые посередине, безрукие, безногие, безликие. Он услышал звон ножей и вилок, чавканье и сопение. В следующем вагоне терзали пианино. Похоже, кто-то
Это была «Шотландская стрела» лорда Убилпассанджира.
Как далеко до убийственного моста?
Он не чувствовал никаких запахов. Это было гораздо хуже, чем внезапная слепота. Он знал, что может обойтись без глаз. В конце концов, он когда-то так добрался из Уэльса в Лондон. У него имелись волшебные пальцы.
Кто-то звал его из очень отдаленного места.
Сейчас во рту у него стоял вкус водорослей. В Лондоне при карточной системе масла было не сыскать. Вместо масла его мама использовала какой-то жир, который нужно было замешивать в чане. В Уэльсе, где повсюду были фермы, масла было хоть отбавляй, но мистер и миссис Джонс не верили в масло. Так же, как они не верили в горячую воду. И в постельное белье — тонких покрывал из лошадиной шерсти, которые царапались, как сеть, сплетенная из крошечных крючков, им вполне хватало. И в любую музыку, кроме церковного органа. Когда Дэнни начинал барабанить пальцами, он получал по рукам. Он не должен был вставать из-за стола, даже если ему было нужно пройти десять шагов по двору до туалета, пока не съест все и не поблагодарит Господа Бога нашего за Его щедроты.
Почти каждый вечер он сидел за обеденным столом, борясь с мочевым пузырем и языком, через силу глотая невкусную еду и пытаясь не замечать, как во рту все немеет, пока пища наконец не оказывалась в желудке. «Умница, — говорила тогда миссис Джонс. — Благослови, Боже, хлеб, благослови, Боже, ребенка».
В вагоне-ресторане на каждом столе были бутерброды с жареными водорослями.
Дверь в торце открылась, грохот, ворвавшийся из затянутого парусиной промежутка между двумя вагонами, стал громче на несколько децибелов. В лицо ему ударил холодный порыв воздуха. В вагон-ресторан вошел кто-то, перемещающий большую массу воздуха. Вошедший двигался осторожно, как толстяк, который знает, что пьян, но должен произвести впечатление на лорд-мэра.
Серовато-белесое облако проступило из темноты и поплыло на Дэнни. Меловые черточки и неоновые закорючки, похожие на те, что видят зрячие на внутренней стороне век, слились в огромное брюхо, обтянутое одеждой с вертикальными полосками, — гигантская фуражка проводника, щербатая круглая луна. Дэнни видел широкого человека так, точно тот стоял на сцене в луче прожектора или был вырезан из фотографии и наклеен на черный фон.
Он узнал лицо.
Огромная лапа, вся в мазуте, протянулась к нему.
— Джилклайд, — прогремел голос, наполнивший его череп. — Лорд Килпартинджер.
Не зная, как поступить, Волшебные Пальчики подал руку. Обезьянья лапа с пальцами-бананами сомкнулась на ней и сжала с ломающей нервы и крушащей кости силой.
Боль заслонила все — он снова оказался в темноте, чувствуя руками, а не глазами его светлость в костюме Кейси Джонса. Боль прожгла огнем руку.
Перелом. На конце запястья повисла безвольная скомканная тряпка.
А потом боль исчезла. Он перестал слышать звуки, ощущать запахи и чувствовать вкус.
Впервые в жизни он не чувствовал ничего.
Даже если принять на веру предположение, что все смирные английские дети — инопланетяне, в Ванессе было что-то
Она заставила Ричарда почувствовать себя так, как взрослые, даже те, кто входил в клуб «Диоген», чувствовали себя рядом с ним, когда он был юнцом. Поначалу они держались настороженно, потому что он одевался подобно тем подросткам, которые, по мнению «Дейли мейл», могут ударить в лицо, хотя, насколько он знал, стиляги были милейшими созданиями, и самые жестокие побои, которые ему пришлось испытать на своей шкуре, наносили ему одетые в безукоризненно опрятную форму школьные старосты. Пройдя эту стадию, люди просто пугались, потому что он чувствовал вещи, видел вещи, знал вещи.
А теперь он знал о Ванессе.
Он даже почти боялся ее. И это тот человек, который принимал даже самое невероятное без вопросов.
Шерлок Холмс, брат основателя клуба, говорил: «Отбросьте все невозможное; то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался». Менее известно продолжение Майкрофта: «А когда отбросить невозможное не получается, обращайтесь в клуб „Диоген“». Джон Ватсон в своих записках об этом не пишет, но в архивах клуба есть упоминание о том, что великий сыщик несколько раз заходил в тупик и передавал дело своему современнику Карнакки — искателю привидений.
Очень маловероятно, что какой-нибудь фокусник-исполин мог поменять местами вагоны (или создать подобную иллюзию), пока поезд продолжал нестись сквозь окутанные ночью просторы. В архивах не было недостатка в рассказах об исчезновении предметов из закрытых помещений и тому подобных тайнах. По какой-то причине особо богатыми на них были 1920-е и -30-е годы. «Шотландская стрела» была родом как раз из той эпохи, поэтому можно предположить, что для каких-то целей ее построили так, чтобы осуществлять в ней некие ошеломляющие исчезновения. Впрочем, верилось в это с трудом. Ричард не понимал смысла подмены вагонов, а бессмысленность являлась частым признаком сверхъестественного. У домов с привидениями имелись «предательские» двери, ведущие в разное время в разные помещения. Какой-нибудь всезнайка, например Гарри Катли, мог бы предположить, что в поезде с привидениями окажется нечто в таком же духе. Однако таинственные перемещения до сих пор в поездах зафиксированы не были.
И где все? Гарри пропал. Последний раз его видели идущим в сторону вагона третьего класса. Анетт и Майлз остались в перемещенном вагоне. Проводника Арнольда, ранее вездесущего, нигде не было видно.
А остальные пассажиры остались на своих местах, там, где им и положено быть? Очень легко отвлечься на все эти фокусы, но целью всего предприятия была защита американских курьеров.
В трех купе были опущены шторки и висел знак «Не беспокоить». Одно занимала Анетт, но ее там не было. Во втором ехала Ванесса, но она стояла рядом с ним.
Загадка. Кроме курьеров здесь должны были находиться миссис Свит и зловещий священник (который наверняка и является шпионом). Они все не могли собраться в одном купе, чтобы поиграть в вист на ядерные ракеты.
Теоретически для таких ситуаций у британского правительства должны иметься другие агенты, с лицензиями на убийство, взрывающимися запонками и прочим арсеналом. При крайней необходимости Ричард мог вмешаться. Клуб время от времени оказывался вовлеченным в «обычный» шпионаж еще со времен Большой игры правительства королевы Виктории. Во время Первой мировой Эдвин служил разведчиком в авиации («Нет, это не я сбил проклятого Красного Барона. Я всего лишь фотографировал с заднего сиденья двухместного самолета, но, между прочим, каждый из этих снимков отправил на тот свет больше немцев, чем все так называемые асы вместе взятые»), до того как продолжил дело Карнакки.