Запах теней
Шрифт:
У Дмитрия появилось слабое ощущение, что этот звонок неспроста. Отец явно собирался сообщить что-то или…
«Или узнать» – пришла идиотская мысль.
– Ты, наверное, на работе? – спросил отец и добавил вопрос, который можно с лёгкостью отнести к разряду банальных фраз. Ни один его звонок не обходился без привычной: Я тебе не мешаю?
– Ну, конечно нет, – постарался придать голосу максимум самообладания и не окунуться в омут навязчивых идей и подозрений Дайм. Слишком много произошло сегодня. – Я освободился пораньше – завтра отпуск.
– Да-да. Помнится, ты говорил об этом, – оживился
«Собственно говоря, по этой причине он и звонит» – решил Дима. Последнее время они редко виделись, поскольку работа (в основном только она) препятствовала полноценному общению с родными. Да что тут скажешь, он с женой то виделся не часто. Приходил за полночь, уходил рано.
– Ну, тогда мы ждём вас в гости. Мирра говорила мне, что всеми руками только «за», лишь бы утащить тебя подальше от офиса, – подытожил голос в трубке. – Ведь вы приедете?
– Думаю, да, – ответил Знаков, и про себя подумал, что навряд ли. Настроение паршивое, да ещё это необъяснимое беспокойство. – Постараемся, папа. Тем более, я обещал маме.
– И я думаю, вам не трудно будет взять билет на автобус, потрястись пару часов, и порадовать стариков? Я уже забыл, как ты выглядишь! Мирру я помню хорошо… – засмеялся отец, – …а тебя – нет. Давай я пришлю денег на проезд!
Однажды родителям взбрело в голову, причём весьма неожиданно, уехать жить в деревню. Идея была настолько безумной, что тут же взбудоражила всех. Многочисленные родственники, друзья и просто бывшие коллеги по работе как могли отговаривали, но всё впустую. Под старость лет они решили приобщить себя к фермерству и на небольшом клочке земли, лишённой тягостного духа городской суеты, воссоединиться с природой. Одержимые великолепным замыслом, родители Димы сделали всё, чтобы мечта ожила. По объявлениям местной захудалой газетёнки достаточно быстро (даже слишком быстро) нашли себе участок с домиком и вот результат: живут далеко, где-то у чёрта на куличках, но в своё удовольствие. Во всяком случае, Дмитрию хотелось так думать.
– Приедем, обязательно. Мы с Миррой обсуждали уже это, пап!
«Или не приедем» – проскользнула навязчивая мысль.
После неловкой паузы отец неожиданно сменил тему и произнёс:
– Ты знаешь, мне сегодня как-то не спокойно, – в голосе чувствовалось напряжение, которое он старательно пытался скрыть, – и твоя мать сама не своя. У тебя всё хорошо?
«Нет»
Странный вопрос, только удивляться не чему – сегодня это, в некотором смысле, в норме. Что до странностей, то сегодня они уже приобрели закономерность!
– Всё нормально, – соврал Знаков. – Почему ты спрашиваешь?
Правда, ему не нужен был ответ – с леденящей внезапностью он пришёл сам.
– Не знаю, просто мы сидели с твоей мамой, смотрели телевизор и… – возникла длительная пауза, которую Дмитрий не посмел нарушить, – потом внутри стало как-то нехорошо. Сначала подумал, может заболел, старый всё-таки, но… взглянул на твою мать, она – на меня, – он тяжело вздохнул. – В общем, Настя (мама Димы) сказала, что нужно срочно позвонить тебе.
«Не удивительно»
В трубке вновь послышался тяжёлый вдох – отец переживал.
– В этот момент мы подумали именно о тебе, понимаешь? Одновременно, как некий знак. Предчувствие,
Знаков молчал. Он понимал, всё понимал. Утреннее происшествие, умопомрачительное сумасшествие на работе – безусловно, это оставило след, и по-видимому эхом отразилось на родителях.
«Понимаю, вот только…»
– Понимаю. У меня всё отлично, пап. Как всегда, – постарался оправдаться Дмитрий, когда как в голове забурлили воспоминания. Человек без грима улыбнулся и исчез. – Иду домой с работы. Всё путём и дома – тоже.
– Ну, слава богу, сынок! – спешно обрадовался отец, словно боялся, что Дима может передумать и сказать ему другое, что совсем не хочется слышать. – Будь осторожен.
– Папа, я всегда осторожен! Ты же меня знаешь.
– Давайте, приезжайте скорей. Не бросайте своих престарелых родителей в одиночестве! – Дима представил, как отец улыбнулся сейчас. Только тревога совсем не хотела покидать грудь. – Мирре передавай привет, и скажи ей, чтобы …
Снова тяжёлый вдох, который на этот раз был особенно нелёгким – волнения и сомнения терзали мужчину.
– Что, папа? – насторожился Знаков.
«Я не смогу передать, папа» – взорвалась мысль, от которой замерло сердце.
– Ничего. Просто береги себя.
– Пап, да не волнуйся ты. Всё хорошо! И будет всё хорошо!
«Будет ли? Отец чувствует. Не понимает, но чувствует. Странно, почему звонит он, а не мама?»
Снова странность. Что до странностей, то сегодня они взошли на пьедестал закономерностей!
– Ну, ладно! Это я так, не обращай внимания, – подытожил голос в мобильном, – что-то на меня нашло. Давай, сынок, пока!
– Маму от меня поцелуй! – успел сказать Дмитрий прежде, чем короткие гудки оборвали связь.
«Что за день сегодня»!
***
Дима решил, что дворами его путь значительно сократиться, но в первом же закоулке, напоровшись на глубокую необъятных размеров лужу, он понял, что это было глупое решение. Рыхлый снег только усугубил неприятную ситуацию – наполняя ботинки грязным снегом, ноги проваливались, словно ложка в сахар.
Застрявший по колено в сугробе Знаков огляделся: кругом вода. В поисках пути преодоления сложившейся ситуации глаза обшаривали местность, пока случайно не напоролись на закорючки. На старом железном гараже чья-то шаловливая рука нацарапала «Иди …». Дальше надпись неразборчива, будто у хулигана проснулась совесть и вовремя заставила исправить ошибку юношеского озорства и зачеркнуть слова, которые и без труда поймёт каждый, если, конечно не иностранец.
– Иди. Вот и иди, – не скрывая иронии, вымолвил Дайм, – Иди. Куда идти?
Он вынул правую ногу из сугроба и принялся выковыривать снег из ботинка, одновременно ворча под нос:
– Иди. Вот и иди. Кругом вода!
Скрючившись на одной ноге, в дурацкой позе Знаков вертел головой, продолжая искать пути отступления.
«Иди туда» – прилипла к глазам надпись, нацарапанная на стене противоположного дома, достаточно крупными буквами, чтобы невозможно было не заметить. Ниже, только уже краской, виднелась стрелка, указывая известное лишь автору направление.