Запасный выход
Шрифт:
– Ну не знаю. У меня, знаешь, проблемы немного с потливостью, я взял для зимы «Хималайа Антибактериас» от «Мунда». Доволен, как слон.
– «Мунд» не пробовал. Но если антибактериальные, то посмотри, что делает австрийский «Икс-Экшн». У них технология «Полиджиен», там идет пропитка материала солями серебра. Австрийцы, но производят, по-моему, в Италии.
К беседе присоединяется Герман.
– Ребята, вам охота лишние деньги платить? Смотрите – швейцарский «Ронер». Крутейший в мире. И недорогой. Я вам даже сейчас покажу (задирает штанину). «Хайкинг мэн». Нравятся? И меньше тыщи за пару. На зиму –
Герман говорит всегда громко, поэтому подтягиваются и остальные. И звучат названия, греющие душу экспедиционщиков, ласкают слух славные бренды носков: «Патагония», штатовский «Фокс Ривер», «Баск», немецкий «Норвег», ирландский «Бридждэйл», «Киптэкс», «Дэксшелл», чешский «Ластинг», новозеландский «Айсбрейкер», «Дэмикс», «Сивера», «Нью Баланс», «Гуахо», «Перл Ицуми»…
Но вот уже тема сменилась. Перешли на что-то другое.
– …шорты теплые «Хэглофс Барьер». Кому-то это кажется странным – теплые шорты, а я оценил в походе по Альпам…
– …балаклава «Мармот Супер Хироу Блэк» из полартэк павэрстретча со вставками из винд-про и плоскими швами за пять с половиной. Поедете на Чукотку, настоятельно рекомендую…
– …единственное в мире с пятилетней гарантией. В полтора раза легче шерсти или полиэстера. При чередовании высокой и низкой активности…
– …софтшелльный? Только софтшелльный! Гортексные при активной движухе и потовыделении на сильном морозе изнутри изморозью покрываются…
Потихоньку накал беседы снижается. Уже поздно. Данила ищет свой фонарь, чтобы идти в палатку, Полина медленно потягивается, улыбается и уже не слушает неутомимого Германа с Игорем.
– Скромненько и со вкусом. «Джи-Шок Махариши». Оранжевые детали циферблата на черном…
У Игоря ремешок часов брезентовый, винтажный. Подходящий по стилю к его геологическому свитеру и ковбойскому пыльнику. Он стучит ногтем по своим часам.
– …стальной безель и инверсионный дисплей.
– А что это, позвольте полюбопытствовать? А, «Про-Трек». Плавали, знаем. Да, неплохо для поездок…
Вчера, когда отмечали переселение на острова, они, наверное, пятьдесят пять раз повторили словосочетание «край света».
Сейчас Полина проснулась и, довольная, лежит в спальнике в палатке на этом самом краю света. Данила уже давно убежал куда-то, должно быть, работать или питаться. Это нормально, это правильно, когда мужчина раньше тебя встает.
Полина вечером слегка перебрала коньяка и сегодня увидела себя в зеркальце необыкновенно хорошенькой. Чуть-чуть мутит, но лицо по-детски свежее, глаза ясно блестят, волосы прекрасны. Выглядит лет на двадцать, ну на двадцать два, не больше. У нее, у Полины, так бывает после выпивки, она сама всегда удивляется этому.
Сейчас вылезешь из палатки и вокруг одна природа, а чуть дальше – камнем можно добросить – соленая вода великого океана. Игорь, по словам разбудившей ее Мариши, уже ходил вдоль берега на разведку с утра и доложил о медвежьих следах. Может, врет, выживальщик?
– Может, и врет. Ладно, одевайся, пошли завтрак варить, – говорит Маришин голос снаружи палатки.
Полина медлит еще минут пять.
Медвежьи следы на самом краю света и девушка с серыми глазами – смелая
Это же хорошо и красиво, должно быть. Это должно восхищать, ну, по крайней мере, очень-очень нравиться и запомниться. Серые глаза, восход, доски мокрого причала, как говорится…
Полина довольна тем, как вчера, когда они сидели за общим столом в большой «штабной» палатке, Данила время от времени приобнимал ее, показывал, напоминал всем, чья она.
Она выглядывает наружу определить погоду, потом лезет в рюкзак, шуршит пакетиками, достает гигиенические салфетки, гигиеническую помаду, расческу, дезодорант, таблетки, чистые трусики. Находит одежду. В палатке ужасно неудобно, но она не жалуется, не раздражается.
Наконец расстегнула палатку, обувается. Палатки стоят на ковре из шикши. Герман так назвал это растение – шикша. На низких веточках, чем-то похожих на еловые, черные блестящие ягоды. Вкуса никакого. Польза (опять же по Герману) вроде есть. Какие-то витамины.
Свежо, сыро, серо. Медведи, оставившие Игорю свои следы, наверное, все влажные. Пахнут мокрой псиной или чем-нибудь похожим.
Первый раз в жизни подумала о медведях как о чем-то более или менее реальном. Это забавно.
Последний взгляд в зеркальце и – вперед, действовать, жить. Умываться, готовить, общаться, гулять. Пусть ты и выглядишь сегодня утром на двадцать, но тебе уже двадцать восемь.
Тарахтит бензиновый электрогенератор. В штабной палатке привычная, успокаивающая офисная атмосфера. Кто-то, наверное, пришел ни свет ни заря, самый первый, включил компьютер и поставил рядом кружку с кофе. Кто-то гуляет вдоль столов и мешает работающим, кто-то делает сюрприз и достает привезенную из дома вкусняшку.
Полина здоровается, отрывает Максима от ноутбука и вытаскивает на улицу.
– Максим, сделай нам, чтобы костер так сильно не горел. Пожа-а-алста.
Она взялась сварить плов из тушенки.
– Нет, а можно так, чтобы здесь не так горел, а здесь побольше? Я чай поставлю. И ты можешь открыть вот эти банки? – спрашивает Мариша.
– Мы на улице будем или внутри? Народ, мы где есть будем? Не слышат, что ли?
– У меня одежда так провоняла дымом! Пахну, как сырокопченая колбаска. И волосы.
Сготовили. Есть решили на улице. Мариша стала стучать ложкой о железную миску в лучших туристических традициях.
– А между прочим, Мариша, вы знаете, что можете приманить этим нерп, – сообщает вышедший к костру Герман. – Нерпы довольно любопытны, особенно им интересны всякие необычные звуки: стук, свист, человеческий голос. Они очень любят, например, слушать пение. Так что если вы еще и споете, то мы наверняка сможем позавтракать, любуясь нерпами.